Владимир Мильчаков - Разведка идет впереди

- Давай, давай! - горячо зашептал он телефонисту.

Тот дал по своему аппарату три продолжительных гудка зуммера. Через секунду над немецкой передовой линией взвились зеленая и красная ракеты. В тот же момент раздалось частое покашливание минометов. Злой скороговоркой залились пулеметы. Неожиданно звонко затявкали «сорокопятки», и на вражеской стороне поднялись свист и грохот разрывов. Розиков передвинул свою роту еще метров на пятьдесят вперед, и новая группа бойцов поползла в темноту навстречу разведчикам. Прошло томительных пять-шесть минут.

- Вышли! Вышли! - радостно передали по цепи справа.

- Вышли! - почти крикнула Зина.

Низко, почти над самой землей, полетела, шипя, красная ракета - сигнал отхода. Немцы опомнились, открыли беспорядочный, бесприцельный огонь, и в черном дождливом небе перекрестились очереди трассирующих пуль. Шквал нашего огня усилился, под его прикрытием Розиков выводил роту.

- Все ли целы? Нет ли среди разведчиков раненых? - запросил он по свертывающейся цепи и вдруг получил неожиданный ответ: вышел только один. Остальные остались там. Вернулся Малютка. Когда автоматчики, перевалившись через бруствер, скатились в окопы второго батальона, к Розикову подбежал связной от командира полка.

- Гвардии подполковник требует вместе с разведчиками немедленно! - доложил он.

Нетерпеливо ожидая от взводных рапортов о потерях, капитан Розиков спрашивал Малютку:

- Где Чернов? Почему ты пришел один?

Но еле переводивший дух разведчик твердил только одно:

- Все живы. Лейтенант Чернов приказал: «Бегом к командиру полка!» Вот я и добрался.

Направляясь с Малюткой к командиру полка, Розиков не видел, как в запасной стрелковой ячейке стояла Зина. Положив руки на бруствер и спрятав лицо в ладони, она плакала.

Капитан в сопровождении Малютки вошел в комнату командира полка, освещенную тремя сделанными из орудийных патронов лампами. У стола, положив на него обе руки, чуть сгорбившись, сидел генерал. И трудно было сказать, задремал он или о чем-то думал, прикрыв глаза. У противоположного конца стола сидели подполковник Шатов и капитан Седин, временно замещающий заболевшего начальника штаба. Увидев промокшего до нитки Малютку, генерал быстро взглянул на Шатова и затем обратился к разведчику:

- Почему один? Где остальные?

- Лейтенант Чернов с разведчиками проводил меня через передний край и приказал доставить товарищу гвардии подполковнику донесение и сумку с документами, а сам вернулся обратно.

- Как обратно? Зачем?

- В донесении все сказано, товарищ гвардии генерал-майор. А что надо, я могу по карте показать. Но самое главное - лейтенант Чернов просил передать, что немецкие танки, должно быть, утром наступать будут.- С этими словами Малютка положил на стол донесение Чернова и полевую сумку.

Генерал и подполковник, стоя у стола и пододвинув к себе лампу, одновременно читали донесение. С каждой прочитанной строчкой брови их все больше хмурились. Затем Шатов, не отнимая глаз от донесения, нащупал рукой на столе сумку и так же ощупью стал открывать ее.

Потом генерал усадил Малютку на скамейку рядом с собой и заставил его рассказать все, что произошло с группой Чернова в течение последних суток.

Рассказав, Малютка долго вглядывался в разостланную на столе карту, взятую Черновым в немецком штабе, и, наконец, уверенно показал на ней:

- Вот здесь мы Нурбаева с фашистом оставили. Тут еще овражек такой… глухомань невылазная. Вот он. А немецкие танки вот здесь ударят. Это немец сам лейтенанту указал.

С минуту царило молчание. Генерал и подполковник изучали расположение сил врага, нанесенное немецкими штабистами на карту. Первым заговорил генерал.

- Что ж, подполковник, у тебя дело верное. Тебе болото помогает. Следи только за левым флангом. Всех бронебойщиков сюда. Орудия на прямую наводку. Вместо 7.00 начнем в 6.00. Горячо будет у твоего соседа, Горшенина. Пошлешь ему один свой батальон, а когда он за мост проскочит, батальон обратно вернет. Сейчас же пошли. Ну, ладно, у тебя обстановка ясная, ты только не горячись. Бывай здоров, а мне на КП пора.- Генерал свернул трофейную карту, положил ее в сумку, принесенную Малюткой, и шагнул к двери. Откуда-то из темного угла вышел успевший вздремнуть ординарец. Взяв из рук генерала сумку, он привычным движением повесил ее себе на плечо. Генерал, взявшись за ручку двери, снова остановился и взглянул на Шатова.

- Ты батальон свой (немедленно посылай к соседу и свою роту автоматчиков дай. Ему раньше немецких танков на мост выйти нужно. А за мостом вернет и батальон и роту. Ну, бывай здоров,- сказал он еще раз и вышел.