Матэ Залка - Добердо

— Но ведь там стреляют?

— Стреляют! Смешно, господин капитан. Ведь это война.

Капитан обо что-то споткнулся. Я нагнулся к нему и вдруг почувствовал, что земля уходит из-под ног и какая-то сила отбросила меня к стене хода сообщения.

— Хусар, что это такое? Хусар! — кричу я, но не слышу собственного голоса. Воздушная волна сбила меня с ног, я упал на капитана. Потом раздался оглушительный грохот, и небо потемнело. Это не взрыв, это — землетрясение. Земля под ногами шатается, небо качнулось.

Руки трясутся, как будто их дергают изнутри. Я кричу, но не слышу своего голоса.

…Поднялся с земли. Руки ободраны, из носа течет кровь, голова кружится. В ушах звенит, в теле странная неземная легкость. Капитан, согнувшись, сидит в глубине шанца. Я выпрямился, двигаюсь, держась за стены хода сообщения. Ничего не вижу. Карабкаюсь на стену, добираюсь до мешков с песком, ложусь на них и смотрю вперед. Все затянуто дымом. Долго смотрю неподвижно. Дым клубится, клубится…

— Ну, господин капитан, можно телефонировать, — крикнул я, рыдая, и наконец слышу свой голос: — Те-ле-фо-нировать!

Лантош поднял голову и смотрит на меня сумасшедшими глазами. Потом вскочил.

— Спустись, спустись оттуда! — кричит он.

— Можешь телефонировать, — угрожающе повторяю я и открываю кобуру револьвера.

Лантош отступает, в глазах его смертельный ужас.

— Ты, ты, ты… — кричит капитан и закрывает лицо руками. Потом поворачивается и бежит назад. Я спрыгнул, но споткнулся о свою палку и ударился о стену. Нажал курок… Раз, два. Лантош машет рукой, но я выпустил и третью пулю. Капитан пытается встать, уже встал. Его руки в крови, мои тоже.

«Откуда кровь?» — думаю я и на секунду забываю даже свое имя. Лантош бледен, глаза его сверкают, как у безумного, губы что-то бормочут, но я не слышу что. Левой рукой отмахивается от меня. Я с озлоблением схватил его за гимнастерку на груди. Капитан валится на меня и стонет:

— Что ты делаешь? Что ты делаешь?

— Ты удовлетворен?

Я хочу кричать, но нет голоса, из груди вырывается только свистящий шепот. Подымаю руку с револьвером и два раза стреляю в лицо отшатнувшегося капитана. Кто-то сзади хватает меня и вырывает из рук револьвер.

— Ах, это вы, Хусар? Это вы? Слыхали? Видели? Конец, Хусар, понимаете, всему конец.

Обессиленный, я падаю.

— Господин лейтенант, что вы сделали, господин лейтенант! — повторяет, подымая меня, Хусар. — Господин лейтенант, — кричит он мне прямо в ухо, — вы застрелили господина капитана!

Хусар оставляет меня и бежит к капитану. Ноги Лантоша дергаются, он еще жив.

— Застрелил, да, застрелил. Бежать хотел, мерзавец, дезертировать. Всех застрелю, всем пущу пулю в лоб. Дайте их сюда!

Грудь сжимает, как в тисках. Прислонился к стене, из носа и изо рта хлынула кровь. Чувствую, что теряю последние силы. По телу пробежал холод, я упал, сильно ударившись головой о камень. Глотаю кровь, во рту солоноватый, железистый вкус. Открываю глаза. Хусар возится около капитана. Наконец-то я наказал этого мерзавца.

Хусар встал, подбежал ко мне, поднял с земли, сунул револьвер в кобуру, потряс за плечо.

— Господин лейтенант, — говорит он, задыхаясь, — стойте здесь, я сейчас вернусь.

Прислонил меня к стене. Голова моя трещит от боли, но силы начинают возвращаться. Кровотечение из носа прекратилось. Что там делает Хусар со спичками? Что-то зажигает, потом мчится ко мне, хватает за пояс, и мы бежим, тяжелыми, спотыкающимися шагами. Завернули за угол. Сзади слышен звук сильного взрыва.

— Что такое?

— Подождите, господин лейтенант, я сейчас.

Хусар скрылся.

«Бросил меня», — думаю я равнодушно. Но через две минуты капрал возвращается. В руках у него моя палка.

— Все в порядке, господин лейтенант. От капитана не осталось и пыли. Будьте покойны, трех килограммов динамита достаточно на одного человека.

— Хусар!

— Идемте вперед, господин лейтенант. Вы слышите, что там творится?

Впереди слышен беспорядочный грохот орудий. О, какой жалкой и бессильной кажется теперь пушечная канонада, заставлявшая когда-то нас сжиматься от страха.

— Откуда стреляют?

— Палят и наши и итальянцы. Очевидно, идет битва. Доберемся хоть до штаба батальона.

— А батальон, Хусар?

— Батальон, господин лейтенант? Батальон ведь был там, наверху.

— Был… Идем! Вперед, Хусар, вперед! Я хочу увидеть лейтенанта Кенеза.

Теперь я шагаю твердо и решительно, ярость придает мне силы.

Хочу видеть лейтенанта Кенеза… в бога его душу… И его призову к ответу, и его уложу на месте. Мерзавец!