Леонид Бехтерев - Бой без выстрелов

Регистрация еврейского населения затянулась. У комендатуры стояли очереди. Все чаще на улицах можно было встретить людей, на груди которых с правой стороны была нашита шестиконечная желтая звезда. Этот отличительный знак под угрозой немедленного расстрела было приказано носить всем гражданам еврейской национальности. «Звезда Давида» звали фашисты этот знак.

Был создан так называемый еврейский комитет, в него включили известных в городе лиц. Члены еврейского комитета льстили себя надеждой на сохранение жизни и послушно выполняли требования оккупантов, убеждая являться на регистрацию. С помощью комитета фашистские власти собрали ценностей на крупную сумму.

Когда сбор ценностей и регистрация закончились, фашистские оккупационные власти не применили к евреям массовых репрессий. Это дало основание деятелям из еврейского комитета заявлять, что гитлеровские власти не тронут еврейское население города.

Седьмого сентября немецкие солдаты расклеили по городу напечатанный крупным шрифтом приказ немецкой комендатуры, коим предписывалось всем евреям явиться девятого сентября на станцию Товарная для погрузки в эшелоны, взяв с собой не более двадцати килограммов багажа, в который включается и двухдневный запас продовольствия. Если путь займет более двух суток, заботу о дальнейшем питании немецкое командование берет на себя. Все еврейское население города вывозится в малонаселенные области Украины. Ключи от квартир с ярлыками, на которых должен быть указан полный адрес, приказывалось сдать в комендатуру. Лица, уличенные в покушении на оставленные квартиры и находящееся в них имущество, говорилось в приказе, будут расстреляны.

Через два дня рано утром на Товарной собралось около двух тысяч мужчин, женщин и детей еврейской национальности. Отдельной стайкой держались девять детей в возрасте до семи лет, приведенные на станцию из детского дома, не эвакуированного из города. Многие теснились около профессора Брумгольца, докторов наук Швейцмана, Мерейнкса, Рибинского, полагая, что и фашисты не могут же не считаться с такими крупными учеными.

Точно в назначенное время был подан состав из восемнадцати открытых платформ и двух крытых вагонов. Началась погрузка.

Среди ожидавших погрузки раздались голоса:

— Почему платформы? Как же на них ехать с малыми детьми?

Знавшие немецкий язык обращались к чиновнику, командовавшему посадкой.

— Не волнуйтесь, господа. Погода теплая, а на главной магистрали вас ждет пассажирский состав. Эти неудобства ненадолго.

С платформ было видно, что станция плотно оцеплена фашистскими солдатами. На каждой платформе стояли с автоматами наготове два гитлеровца.

Свисток — и необычный эшелон тронулся в путь. На стрелках платформу качнуло. Одна из женщин, потеряв равновесие, ухватилась рукой за борт. Солдат немедленно ударил по руке каблуком сапога.

На перегоне два подростка спрыгнули на ходу, упали, поднялись, рассчитывая, очевидно, скрыться в кустах. Не один, а десяток автоматов нацелились на них и срезали, как серпом срезают колос. Парнишки дернулись, что-то крикнули и затихли. А с задних платформ, когда они равнялись с распластанными телами, снова гремели выстрелы.

Алексей Фофанов, сторож склада Заготзерно на узловой станции был на дежурстве. Он то сидел под навесом в тени, то обходил территорию складов. Обычно в это время на складах большое оживление — пора хлебозаготовок. Нынче все мертво, тихо, пусто. Рельсы подъездного пути покрылись густой ржавчиной. Хоть бы кто ненароком забрел покурить, посудачить. Но с недавних пор обходят люди район складов стороной, с опаской поглядывая, спешат быстрее миновать страшное место.

Севернее складов равнину перечеркнул глубокий противотанковый ров: женщины строили оборонительный рубеж для своей армии. И сейчас высоким валом чернеет земля. Здесь фашисты расстреляли уже не одну тысячу советских людей, сбрасывая трупы в ров.

Фофанов услышал гудок паровоза на подъездном пути. Какой-то странный состав двигался к складу. Когда состав подошел ближе, сторож рассмотрел, что за первым крытым вагоном — платформы, набитые людьми. Всего восемнадцать платформ, а в хвосте снова крытый товарный вагон. На крышах вагонов — фашистские солдаты с пулеметами, на платформах — автоматчики.

Состав стал. Паровоз, тяжело дыша, выпускал пар.

Пассажирам на платформах приказали раздеваться. Охрана эшелона и солдаты специальной команды, поджидавшей состав, прикладами подгоняли замешкавшихся.