Владимир Кашин - С нами были девушки

— Дронин, — позвала начальник поста Сергея, который поил водой Зару. — Выходите на линию. Ищите обрыв. Малявина, Лубенская — в распоряжение лейтенанта. Возьмите мой автомат и гранаты.

— Господин локотэнент, господин локотэнент! — хватал Андрея за руку Петря и, потрясая карабином, что-то быстро выкрикивал, что именно — лейтенант не мог понять.

— Просится с вами. Он знает здесь каждую тропинку, — объяснила Давыдова.

— Давай, давай! — закричал Земляченко. — Пошли, пока совсем не стемнело…

Зина выскочила из землянки. Она увидела воинов, которые бежали через кустарник, стремясь отрезать врагу отступление в лес. Скорее сердцем, которое тревожно забилось, чем глазами, она узнала среди них дорогого ей человека.

…Над постом опустилась ночь. Черной стеной встал на горных склонах лес, спряталась от глаз, будто в глубокую яму опустилась, долина, и ни единого огонька в небе. Только самые острые шпили гор вырисовывались где-то высоко в звездном небе. И хоть плыл вверху узенький серп луны и все сильнее разгорались над постом южные звезды, все это давало мало света: небо и земля сливались у самых ног наблюдателя.

На посту ноль девять никто не спал. Зина стояла на наблюдательной площадке. Сергей Дронин и Давыдова дежурили возле Зары, которая уже начала бредить, срывалась с нар, пытаясь куда-то бежать. Машина из Меркуря-Чук уже выехала и вот-вот должна была прибыть.

У Зины немела, ныла рука, но девушка знала, что рана легкая, не думала о ней — сердце ее болело сильнее. Ругала себя, что не попросилась у Давыдовой, не пошла вместе с Андреем.

Она тревожно вслушивалась в пахучую апрельскую ночь. Тихо шумели в темноте деревья. Из землянки долетали бормотание и стоны Зары и краткие распоряжения Давыдовой. Время от времени Давыдова выходила во двор и так же, как и Зина, вслушивалась в ночь.

Пошел второй час, как лейтенант с солдатами и Петрей бросился в погоню за врагом. Теперь было ясно, что парашютисты успели прокрасться в лес и Земляченко решил преследовать их.

С той минуты как вносовцы растаяли в предвечерних сумерках, ни от долины, ни из леса не долетел ни единый звук, который напомнил бы о них: ни голоса, ни выстрела. Только иногда начинала стонать, как ребенок, ночная птица, заставляя Зину вздрагивать. Потом вопли птицы переходили в короткий истерический смех, и от этого смеха у Зины холодела кровь.

В одну из таких минут она услышала сзади себя приглушенные травой шаги, быстро обернулась, испуганная и обрадованная. Но то снова была Давыдова. Младший сержант тенью скользнула мимо нее к могучему буку, возле которого, как и в прошлый раз, оставил свой мотоцикл Андрей. О, тот незабываемый вечер, который открыл Зине ее будущее: навеки с ним, с любимым!

Теперь Давыдова подтянула машину на наблюдательную площадку. Зина подошла, погладила шершавые ручки на рулевом управлении. Казалось, мотоцикл тоже ждет своего хозяина…

Над головами девушек промелькнула летучая мышь.

— Слышишь? — тихо спросила Давыдова.

— Что?

Давыдова не ответила.

Зина прислушалась. В самом деле, среди шелеста листвы рождался еще какой-то шум, более ровный, уверенный.

— Грузовик. Едут…

Зина мельком оглядела небо. Который час? Нет, еще очень далеко до того своеобразного, молчаливого часа, когда все вокруг успокаивается, небо бледнеет, из густо-черного становится таким, будто в воздух подмешали пепел, а звезды начинают блекнуть и подниматься выше.

Далекий равномерный шум стал четче, выразительнее, горы смелее и смелее подхватывали его.

— Товарищ младший сержант, — официально доложила Зина, — к посту приближается машина…

Тихо шумели деревья. Над густой травой, по которой шли, рассыпавшись в цепь, солдаты, взлетали кузнечики, над головами порхали бабочки.

Ласково светило утреннее апрельское солнце. Земля нежилась в его теплых лучах, будто умытая, поблескивала ярким изумрудом молодой травы, драгоценным рубином цветов.

Вокруг стояла необыкновенная тишина. Казалось, все богатства природы, все тепло и нежность весеннего солнца собрались в этом уголке земли.

Но где-то здесь, совсем близко, притаилась смерть, готовая в любую секунду поразить каждого из них.

Группа солдат во главе с Моховцевым медленно подымалась по густой траве в гору, держа автоматы наготове. Другая группа со старшим лейтенантом Лавриком обходила зеленый лесистый холм с противоположной стороны.