Николай Логинов: Что было, то было (повести, рассказы)

— Ногу, понимаешь ли, подвернул…

Уж и досталось ему от острых языков обозлившихся на него товарищей:

— Вышел за околицу — и заблудился. А где — сказать ведь стыдно: мы ж тут занимаемся!..

— А он лозунги для нас пишет, некогда ему заниматься-то…

— «Мы — интеллигенция». Верно уж, интеллигенция!..

— На руках тебя нести или сам пойдешь, лыжник?..

Заметив сейчас на лице Петра улыбку, Гоша не без иронии спросил:

— Анекдотик вспомнил — ухмыляешься?

Агашин не растерялся:

— Угадал — анекдотик. Свеженький…

Концерт начался. В первом отделении была показана забавная интермедия из армейской жизни, выступил хор. Полина на пару с женой командира батареи спела под баян шуточные частушки, а затем одна — «Мы с тобой два берега…».

Георгий неистово аплодировал, кричал «бис».

— Наша общая с Полиной! — шепнул он Петру.

— Знаю, — ответил тот, представив, как Гоша пел эту песенку Полине у речки.

Перед вторым отделением, в котором ему предстояло выступить, Петр прошел за кулисы. Гоша тоже был там — разговаривал с Полиной.

Агашин услышал, как он спросил:

— Ну почему же?.. Почему не возьмешь?..

— С такой-то надписью, Гоша?! — ответила Полина вопросом. — Иван и без того бранит меня.

— Твой брат далеко не джентльмен. Где же ему понять, как ухаживают за девушкой?

— Не трогай брата. Он для меня, ты же знаешь, и отец, и мать.

— А для меня он просто… Ванька взводный.

Полина вспыхнула:

— Что ты мелешь?! Гоша спохватился:

— Ну не злись, Поль. Ты же взрослая. Пора быть самостоятельной…

Полина не дослушала, кинулась прочь от Гоши…

Петр, выйдя на сцену, вдруг почувствовал себя удивительно спокойно: ведь в зале сидят его товарищи, они не будут уж очень строго судить его дебют, каким бы он ни получился.

Сначала прочел давно нравившееся ему стихотворение «Вернешься — ты будешь героем». Особенно брали его самого за сердце заключительные строки, и он с большой задушевностью бросал в зал:

И лишь смолкли аплодисменты, прочитал стихи о девушке в белом, для которой был пес почтальон.

Перед выходом на сцену Петр подумал: лучше было бы, если б Полина не слушала его, — опять заговорило в нем стеснение. И он обрадовался, не заметив ее ни в первом, ни в следующих рядах. А когда сошел со сцены и проходил в зал на свое место, невольно искал Полину взглядом. Но не нашел. А Полина, оказалось, слушала.

Он узнал об этом от нее, встретив на другой день в библиотеке: похвалила Петра и за выбор стихов, и за хорошее чтение.

— Хотя, — сказала она, — может, и спорно — много ли надо солдату? Вам, Петя, возможно, достаточно и трудного счастья, а другим… — Она закусила дрогнувшую губу и вышла, оставив его в недоумении: он так и не понял, что хотела она сказать.

Кто не любит весну! Все-то в ней мило сердцу — от первых проталинок до буйного цветения.

Хотя артиллеристы покинули зимние квартиры и выехали в лагеря в дни, когда погода стояла еще переменчивая, но все были довольнешеньки.

Вскоре лейтенант Горынцев направил Агашяна в военный городок — забыл дома тетрадь.

Казалось бы, занятия, стрельбы, наряды, тревоги — до устали, до ломоты во всем теле — должны были вытеснить все посторонние думы, а вот с Петром этого не случилось. Он часто мысленно видел перед собой Полину. Ему приятно было вспоминать девушку в голубом костюме — и историю с ее варежкой, и разговор у трех берез, и даже первую минутную встречу.

Вот и сейчас сидит в вагоне пригородного поезда, смотрит в окно — и не весенний пейзаж видит, а все тот же снежный простор с девушкой на лыжне…

Он везет Полине букетик серебристых ландышей, впитавших все запахи ожившего леса. Правда, Полины днем дома не бывает, он оставит букетик на столе. Ни записки, ни слова — одни ландыши. Ей приятно будет увидеть лесные цветы и погадать, кто принес их. Может, подумает — Гоша Рязанов. Обидно, конечно, но — пускай, потом-то узнает.

Лейтенант сказал, что Агашин встретит в квартире соседку Нину Макаровну, а встретил девчушку лет четырех: разложила на крыльце игрушечную кухонную утварь — маленькая мама! Увидела цветы — уставилась синенькими глазенками, забыла и игру. Прозвенел ее голосишко:

— Дядя солдат, дайте свиточек.

Петр, выбирая ландыш, приговаривал:

— Знала бы ты, малышка, как мне некогда! Вот, держи скорей.