Игорь Лощилов - Отчаянный корпус

— Вам нужно писать пародии, — поощрила его Агния Львовна. — Будете знаменитым, как Архангельский.

Женя кивнул — по-иному в этом доме на нее не реагировали.

А через месяц они поцеловались. Инициативу проявила Нина. Вечером, прощаясь у калитки, Женя задержал ее руку. Он редко решался на такую вольность, но теперь обстоятельства позволили: полтора часа назад в городе началась весна. Они ощутили это одновременно и зафиксировали на Нининых часах, у Жени своих не было.

— Мы начинаем одинаково чувствовать, — как-то слишком обыденно сказала тогда Нина, а сейчас, глядя на свою стиснутую руку, как бы продолжила:

— О чем ты думаешь на этот раз?

Женя продекламировал:

— Это Щипачев?

— Нет, это Фет.

— Все равно, мы уже не только чувствуем, но и думаем одинаково, верно?

Женя кивнул, а она задержала его наклоненную голову и неумело ткнулась губами в переносицу. Его будто током ударило, он даже не сразу понял, что произошло, а когда понял, Нина уже скрылась за дверью своего дома. Неведомая доселе нежность переполнила все его существо. «Милая, милая, — думал он, смотря на вспыхнувшее окошко ее комнаты, — догадываешься ли ты, каким восторгом наполнена моя душа, и что за буря поднялась в ней из-за твоего прикосновения?» В голове вертелся еще какой-то романтический вздор, сквозь голые ветви мигали расшалившиеся звезды, а сладкий тенор, пробиваясь сквозь открытую форточку, настойчиво советовал: «Лови, лови часы любви, когда ого-о-онь гори-ит в крови».

Неделя пролетела, словно во сне, чего только не напридумывал он в своем затворничестве, какие слова не наготовил, но при очередной встрече Нина держалась как ни в чем не бывало, даже недоуменно поморщилась, поймав его нетерпеливые взгляды. Зато Агния Львовна веско сказала:

— Ранние браки бывают, как правило, самыми крепкими.

Женя по привычке кивнул, хотя так и не понял, к чему это было сказано. Когда они все-таки поцеловались, и уже более основательно, Нина спросила: «А дальше что?» Не знавший ответа Женя потянулся к ней снова. Она отстранилась:

— Мы не дети и должны отдавать отчет в своих поступках.

В ее словах проглядывала житейская мудрость Агнии Львовны, но так ли была она необходима для зарождающегося чувства? Женя не мог понять, что от него хотят, и Нина презрительно скривила губы: «Видишь, тебе даже нечего ответить». После нескольких подобных отповедей Женя замкнулся и стал утомительно скучным, их отношения сделались менее доверительными, в простых словах чудился тайный смысл, а Нина стала явно опасаться укромных уголков.

— Мама сказала, что ты человек страстей и не способен на глубокое чувство, — как-то объяснила она свое поведение.

Ему показалось глупым доказывать обратное, просто решил умерить пыл и временно прекратить встречи. Как ни трудно, но характер был выдержан. И все же, всякий раз идя в увольнение, он надеялся на счастливый случай. Надеялся и сейчас.

Дома был праздник, пахло пирогами, мама весело суетилась у керосинки. Она похвалилась, что получила за сверхурочные и теперь на покупку пальто для Лены, младшей дочки, не хватает совсем немного. А еще у них было собрание, ее отметили и выдали в виде премии два билета на концерт.

— И знаешь, куда? — мама весело помахала билетами. — На Нечаева.

Город был действительно обклеен афишами московской знаменитости, заливавшейся по радио с раннего утра до позднего вечера.

— Интересно только, почему он без своего приятеля?

Приятель — это певший с ним дуэтом Бунчиков. Женя вспомнил уроки Агнии Львовны и снисходительно пояснил:

— Они теперь вместе не поют. Поссорились.

— Как жаль, — сказала мама, — у них так хорошо получалось. Но все равно интересно послушать. Возьми билеты и пригласи Нину.

— А ты?

— Я свое отслушала, — она бросилась к задымившей керосинке.

Ах, милая мама, ей ведь недавно исполнилось только сорок лет. И вообще, будь Женя более сообразительным, он бы догадался, что никому в голову не придет награждать всегда нуждающуюся машинистку столь редкостными билетами, что они появились усилиями самой мамы, обеспокоенной его невеселым в последнее время настроением. Но куда там! Разве могла подняться до такого подозрения эгоистическая юность? Женя сразу же подумал о том, как было бы интересно пойти на концерт, тем более, что ему еще не приходилось слушать столичных «соловьев». В училище нередко устраивались концерты, но в основном силами областной филармонии или окружного ансамбля, те же, чей голос был на слуху у всей страны, сюда пока еще не долетали. Потом он подумал, что это хороший повод для встречи с Ниной, и придвинул билеты. А когда увидел цену — 20 рублей каждый — сразу вспомнил о своих затруднениях. Вместе с десяткой, которую непременно сунет мама на лимонад и пирожные, у него на руках окажется почти половина требуемой суммы. Случай посылал счастливую возможность начать хоть как-нибудь выбираться из создавшегося положения. А пока он мысленно благодарил его, у калитки коварного домика мелькнул знакомый силуэт, и Женя, враз позабыв обо всем, стремительно загромыхал к колонке.