Игорь Лощилов - Отчаянный корпус

В институте под председательством адмирала Зеленцова шло заседание ученого совета. На этот раз порядок его проведения отличался от традиционного: поскольку накануне членов совета обязали ознакомиться с тезисами доклада, самого Ветрова решили не заслушивать, а сразу перейти к вопросам и обсуждению. Против новшества никто не возражал, хотя было ясно, что многие из-за недостатка времени указания не выполнили и теперь смутно понимали, о чем идет речь. Особенно полковник из вышестоящей организации, который обычно никогда не принимал участия в заседаниях. Затянувшуюся паузу прервал заслуженный деятель науки отставной генерал Краснов, подавший голос из глубоко кожаного кресла:

— Скажите, каково влияние вашей системы на эффективность управления войсками.

Вопрос числился в разряде ожидаемых. Ветров почтительно сказал, что вопрос, поднятый профессором Красновым, требует глубокого исследования и на данном этапе не может быть решен полностью. Однако предварительные прикидки показали, что цикл управления сокращается на 8—10 процентов, в зависимости от состава войск.

— А на какую группировку вы ориентировались? — поймался тот на крючок Ветрова.

— На Западную.

— А на Восточную?

— Пока не осилили, — огорченно вздохнул Ветров, — но для полноты картины ваше замечание, конечно, нужно учесть.

Краснов издал удовлетворенный возглас и глубже погрузился в кожаное кресло. Теперь на все заседание совета он полностью нейтрализовался по причине глубокого и безмятежного сна. После нескольких напоминаний председательствующего о необходимости задавать вопросы поднялся подполковник Кротов и сбивчиво спросил о том, какие законы распределения времени поступления донесений использованы в расчетах. Выслушав ответ, он потоптался, как бы намереваясь вступить в научный спор, но передумал и нерешительно присел на краешек стула.

Потом подал голос присутственный полковник, поинтересовавшийся тем, можно ли применить предлагаемую систему для передачи другой информации. Когда Ветров напомнил, что данная система предназначена для передачи боевых донесений в условиях напряженной радиоэлектронной обстановки, он попросил не уходить от прямого ответа на поставленный вопрос и сказать четко: можно или нельзя. «Можно», — ответил Ветров любителю четких ответов. «И с какой же эффективностью?» — озадаченно спросил тот. «Примерно с такой же, как освещать комнату телевизором». Тут многие присутствующие заулыбались, и напряженная атмосфера совета чуть-чуть разрядилась. Зеленцов порекомендовал докладчику пользоваться более строгими критериями, однако никакой агрессивности в его тоне не чувствовалось.

— Раз дело дошло до шуток, вопросы можно прекратить, — предложил он. — Кто желает выступить?

Снова настала томительная тишина.

— Может быть, Иван Петрович?

Кротов резво вскочил, но такая готовность решительности не прибавила. По всему было видно, что у него внутри происходит тяжелая работа, от которой даже запотели очки. Он снял их, обнаружив по-детски беззащитный взгляд близоруких глаз.

— Ну, так что? — поторопил его Зеленцов.

И Кротов заговорил, путаясь и заикаясь, что он, конечно, не считает себя таким специалистом, как профессор Ветров, и не обладает даже частицей его опыта. Но сознание своей ущербности заставляет его постоянно читать разные книжки, и вот он прочитал, что поток входящих сообщений более соответствует распределению Эрланга, чем Пуассона, как использовал в расчетах уважаемый коллега. Поэтому к его докладу нужно отнестись критически и порекомендовать автору уточнить свои выводы, чтобы избежать упреков в измерениях неправильным метром… «Что за ахинею он несет? — подумал Ветров. — На этапе обсуждения научно-технического замысла вид входящего потока имеет десятистепенное значение, примерно такое же, что цвет ручки на макете первого радиоприемника».

Присутственный полковник выразился более масштабно, и немудрено: из-за его представительной фигуры вырисовывались государственные интересы. Он сказал, что в свете мировой тенденции к интеграции сетей связи предложение о разработке еще одной специальной системы выглядит архаичным. К тому же нужно учесть проблемы конверсии: если ориентироваться только на передачу боевых донесений, то впоследствии ее будет трудно приспособить к решению народнохозяйственных задач.

К этому времени Ветров уже в полной мере оценил заданность устроенного обсуждения и понял, что ни возражать, ни спорить не имело никакого смысла. К нему вернулись спокойствие и способность наблюдать за происходящим с известной долей иронии. «С этой конверсией у нас, связистов, еще не окончательный беспредел, — думал он. — Будем передавать сводки с полей битвы за урожай. И моряки смогут приспособиться: организуют, скажем, кругосветное путешествие туристов на подводных лодках, чем не экзотика? Особенно если без всплытия. А вот артиллеристам совсем плохо, у них, поди, тоже имеются свои радетели государственных интересов…»