Борис Шапталов - Испытание войной – выдержал ли его Сталин?

Руководство рейха лишь после сталинградской катастрофы, в феврале 1943 г., объявило о тотальной мобилизации, в то время как Советский Союз воевал в таком режиме уже полтора года. Правда, вермахту и имеющихся сил хватило, чтобы поставить Красную Армию на грань полного поражения.

Советские историки немало насмехались над тем, что Гитлер отвел на разгром вооруженных сил СССР всего 14 недель. Но ведь эти сроки и впрямь чуть было не реализовались! Войска группы армий «Север» вышли к окраинам Ленинграда уже в первых числах сентября, т. е. через 11 недель после начала войны. Группа армий «Центр» спустя 15 недель, в середине октября, оказалась в 100 км от Москвы. Но сил у Красной Армии оказалось в несколько раз больше, чем предполагали в германском Генштабе: не 5 тыс. танков, а 20 тыс., не 5 тыс. самолетов, а почти 15 тыс. и т. д. Однако вермахт за 14 недель не только выполнил задачу разгрома разведанных сил, но и значительно перевыполнил его по танкам и самолетам. Потому германская армия не готовилась к зиме, что ни Гитлер, ни верховное командование не подозревали об истинных размерах накопленного оружия и об истинных, чудовищных по европейским меркам, масштабах военной промышленности. Впрочем, абверу просто не поверили бы, добудь разведчики истинные цифры арсенала Красной Армии. Как можно было поверить в то, что СССР накопил основных видов тяжелого оружия столько же, сколько государства остального земного шара? Потому вермахт и готовился к войне, беря за основу армии, подобные тем, что имели самые мощные военные державы того времени – Франция и Великобритания. И вермахт благополучно разбил находящиеся у границ силы Красной Армии за считаные недели. Потом еще столько же, потом еще… А тут и зима грянула, а сил у Красной Армии не убывало. Только такая армия, как германская, могла выдержать подобную «психическую атаку».

Но анализ боевых действий в 1941 г. показывает, что и пространства могли не помочь, если бы германское руководство в период осень 1940 – весна 1941 г. уделило настоящее внимание производству и модернизации танков и других средств моторизации. Для такой мощной промышленности, как германская, да на которую якобы работала промышленность чуть ли не всей Европы, выпуск менее 200 танков в месяц означал более чем щадящий режим. В итоге уже через одну-две недели после начала боевых действий немецкое командование стало усиленно размышлять, как эффективно распорядиться столь небольшими бронетанковыми силами на столь больших пространствах. Г. Гот, бывший командующий 3-й танковой группой, вспоминал: уже 26 июня Гитлер высказал мысль, что по завершении боев под Белостоком необходимо сосредоточить усилия на фронте группы армий «Юг», но уже 30 июня стал настаивать на усилении группы армий «Север» за счет юга. Сам Гот считал, что «учитывая превосходство противника на Волыни, группе армий «Юг» следовало бы приказать занять оборону за рекой Стырь» (17, с. 78, 90). Предложение намного хуже, чем у Гитлера.

Дальше больше. 23 июля Гитлер издал приказ, по которому 3-я танковая группа временно подчинялась группе армий «Север», а 2-я танковая группа Гудериана нацеливалась на донбасское направление. Пехотные же дивизии группы армий «Центр» должны были двигаться на Москву. Но уже 30 июля приказ был отменен с постановкой новых задач: в частности, 2-я танковая группа должна наступать на Киев.

В конечном счете это привело к растрате летнего времени, а Красная Армия неоднократно получала возможность для передышки. Так, у Смоленска оперативная пауза сохранялась полтора летних месяца. Правда, Красной Армии это мало помогло и как только группа армий «Центр» перешла в наступление, грянула Вяземская катастрофа.

Войска вермахта воевали великолепно, но Гитлер и верховное командование, как говорится, «подставили» их. Оно не озаботилось обеспечить солдат должным образом с учетом пространств СССР машинами и танками, а также зимним обмундированием. Если брать объективное соотношение сил, то непонятно, как немцы вообще дошли до Москвы, Ростова, а затем до Волги. И не должно было быть никакого наступления 15 ноября 1941 г. на Москву, потому что грянули холода, а к боевым действиям зимой войска не готовили.

Если брать голые цифры и саму ситуацию – сложности климата, усталость от долгих непрерывных боев, износ техники, отсутствие зимних масел для танков и прочее, то ни солдаты, ни танки не могли успешно двигаться вперед. А они продвигались! И уже совершенно непонятно, каким образом немцы продавливали советскую оборону в первых числах декабря, когда грянули настоящие морозы.