Виктор Муратов - Перевал

— Действующий правее перевалов сорок четвертый корпус генерала Ангелиса до сих пор не пробился к Туапсе, — подходя к карте, робко заговорил Йодль. — В такой обстановке дальнейшее наступление через перевалы к побережью Черного моря по южную сторону Кавказского хребта потеряло свой смысл. Это обстоятельство вынуждает нас удовлетвориться на этот год захваченными перевалами Центрального Кавказа.

— Как вы расцениваете новое и более решительное наступление на Туапсе? — спросил Гитлер Йодля.

— Такое наступление возможно уже в скором времени, но лишь в том случае, если семнадцатая армия пополнится свежими силами.

— У меня нет резервов.

— Думается, на Туапсе можно перебросить часть сил из корпуса генерала Конрада, если, конечно, вы дадите разрешение стабилизировать фронт на перевалах.

— В районе Туапсе лесистые горы, — вставил Конрад. — Туда можно перебросить хотя бы дивизию генерала Хофера.

— Ну что ж, генерал, придется вам действовать на Туапсе. Когда возможно такое наступление?

— Думаю, в начале октября, мой фюрер.

— Это слишком поздно. Я предлагаю начать наступление раньше. — И, отвернувшись к карте, устало проговорил: — Вы свободны, генерал.

…На Кавказ Конрад возвращался с гнетущим чувством. Настроение фюрера наводило на грустные мысли, и в душу закрадывалась какая-то неуверенность. Очень скоро предстоят тяжелые бои. И, пожалуй, самую трудную задачу придется решать дивизии Хофера. Его закаленные горные стрелки должны уйти с перевалов Главного Кавказского хребта вблизи Эльбруса, которые они штурмовали с таким упорством. Теперь придется штурмовать перевалы у Туапсе. И кто знает, где труднее…

В течение нескольких дней генерал Конрад знакомился с Западным Кавказом. Этот район имел одну особенность. Здесь была только одна дорога, которая вела через горы от Майкопа на Ходыженскую и дальше к перевалу Гойтх, а оттуда на Туапсе. Если Туапсе будет взят, войскам откроется дорога вдоль Черноморского побережья, а значит, решится судьба всех оставшихся военных портов советского Черноморского флота. Казалось бы, утопическая цель фюрера — по побережью Черного моря пройти в Малую Азию и соединиться с африканским корпусом Роммеля — могла стать реальностью.

В последних числах сентября в основном закончилось сосредоточение частей, выделенных для наступления на Туапсе. Две дивизии горнопехотного корпуса Конрада вышли в район Нефтегорска. Дивизии генерала Хофера предстояло действовать юго-восточнее Туапсе.

В начале октября горные стрелки генерала Хофера покинули исходный район и углубились в лесные массивы. Они пробивались через труднопроходимую горно-лесистую местность, продвигаясь в направлении к Варваринскому перевалу.

Тоня Гарбузова тяготилась своей работой у доктора Берка. Все, что они могли сделать с Сергеем Ивановичем, они сделали: спасли несколько ценных экспонатов музея изобразительных искусств, около двухсот томов из городской библиотеки, которые не успели эвакуировать городские власти в июле. Но Тоне казалось, что сделанного слишком мало, и теперь она вовсе не видела смысла в своем пребывании у этого немца — доктора Берка. Однако Сергей Иванович всякий раз успокаивал внучку, убеждал продолжать работу и ничем не выдавать своего недовольства. Он особенно стал настаивать на этом после того, как объявился Шалва Шавлухашвили.

— Сейчас, как никогда, тебе необходимо работать у доктора Берка, — говорил Сергей Иванович. — Музей, библиотеки — все это для нас с тобой теперь должно быть лишь надежным прикрытием. Поддерживая отношения через Берка с Кутиповым, мы сможем держать связь с Шалвой Шавлухашвили. Даже то, что уже сообщил Шавлухашвили, весьма заинтересовало командование. Пока не было возможности передать эти сведения через линию фронта. Теперь такая связь будет. Однако Шавлухашвили все же знает мало. Нам нужен свой человек в штабе национальных формирований. Постарайся сделать так, чтобы Шалва Платонович сегодня же зашел к нам домой. Он очень нужен. Учти, внучка, дело слишком серьезное… Есть прямое указание для старшего лейтенанта Севидова. Надо связаться с лазаретом.

Бориса Севидова после его встречи с Клаусом Берком никто не тревожил. Не появлялся в бараке «7-Б» и Кутипов, а значит, не мог появиться Шалва Шавлухашвили. Борис потерял всякую связь не только с волей, но и с друзьями по лазарету. Правда, он несколько раз видел Петра Дерибаса, но только издалека, через колючую проволоку, отделявшую барак «7-Б» от территории лазарета.