Коллетив авторов (под редакцией Г. И. Василенко): Окопники

Да разве можно,
Разве так
Сынов Отечества хоронят?
Едва глаза кому закроют —
Бегут на поминки
В кабак.

И там хмельные слезы льют,
Что жизнь слагается
Не сладко.
Дешевле было б в плащпалатку
Героя Вислы завернуть!
Без Божества,
Без торжества
Снесут соседа три калеки.
— Эх, человеки, человеки, —
Слепая ваша голова!

Я не вижу за дымкою дальнею:
Что там будет у нас впереди?
Слезы, слезы и лица печальные, —
Обложные глухие дожди.

Вроде, в жизни покуда не пройденной,
Крыша, стены с оконцами есть
И на сердце поруганной Родины —
Эта грустно — печальная песнь!

Что нас ждет, что под хмарами сбудется? —
Самому не придумать никак.
Бесприютно — пустыни а я улица,
Даже лая не слышно собак.

Лишь одно я по памяти высчитал:
Через низость позора и срам,
Мать — Россия убогою нищенкой
По соседским пошла по дворам!

И не видно за дымкою дальнею:
Что грядет, что там ждет на пути?..
Слезы, слезы и лица печальные, —
Обложные глухие дожди.

Советские танки в столице
И пушки гремят в СНГ,
А муза, времен баловница,
Как — будто укрылась в тайге.

Молчит, словно в губы набрала
Холодной бесцветной воды.
Как будто бы нету обвала

Большой всенародной беды!
А раньше ведь рвала тельняшку, —
Судить я ее не берусь.
Кричала на площади Красной:
За Веру святую, за Русь!..

И наш президент безответный
За то, что она не поет,
За лепет фальшивомонетный
В Кремле ордена раздает.

Заныли военные раны:
Кругом и раззор, и обман…
Уеду с ружьем на Балканы,
Пойду на защиту славян!

А ты, благолепная муза,
Свершила довольно грешков:
В толпе у корыта Союза,
Слизала немало вершков!

Заплачешь еще баловница,
Запляшешь на гнутой ноге…
Советские танки в столице
И пушки гремят в СНГ.

Мы разожгли в степи костер,
На берегу реки Сосыки.
Кипел наваристо кондёр,
Внизу огня плясали блики.
Меж ладных юношей седых
Сидела девушка седая…
Вечерний час был глух и тих,
Взлетали искры, опадая.
Стучали волны о причал,
Луна над полем шла по кругу,
Зазывно селезень кричал —
Во тьму в рогозе звал подругу.
Сидели юноши в кругу
И фронтовую чару пили,
У древней речки, на лугу,
О прошлом мало говорили.
Нам говорил о нем костер,
Что грел друзей, лучась и тлея
На крутизне Карпатских гор,
На берегах Днепра и Шпрее.
Солдатам было хорошо
Сушить шинели и портянки,
Готовясь к бою спозаранку,
Пока не грянуло «В ружье!»
Костры бивачные войны…
В их тихом веянье прогретом
Своей казачьей стороны
Я видел радужное лето.
Горит, горит степной костер,
Цветет алеющее пламя,
Как — будто полк мой распростер
Над боем вскинутое знамя.

А что теперь, заступнику Державы?..
Кто самого беднягу защитит —
От злого века горестной отравы,
От тягостной утраты и обид?..
Стоит он под дождями без фуражки,
Собою упираясь в костыли.
Не видит неба белые барашки, —
Стоит глухим баркасом на мели!

…А было, в промерзлых окопах
Земля заслоняла людей,
И он, кто прошел пол — Европы,
Закрыл её грудью своей!
Тугая весенняя завязь
И думки плывут — корабли.
Бредет великан, спотыкаясь,
По кромке родимой земли.

Звенят боевые медали
Отвагой минувших времен, —
Они пехотинцу не дали
Ни счастья, ни славы знамен.
Осталось одно после боя:
Коль грянет означенный срок, —
Военную славу героя
Украсит прощальный цветок!

За парком «Сорок лет Советов» —
Сгорают радужные дни.
Там, южной зеленью одеты,
Стоят хмельные курени.

В них кур жуют, орут и пляшут,
Хмельное зелье лихо пьют.
За пару денежных бумажек
Девицы тело продают.

А здесь, где речка светлы воды
По сонным травам тихо льет, —
Лежат казачьи огороды…
В них боль земли и соль, и пот.

Там скрипки, бубны и гармошки
Приход гулящий веселят,
А здесь петрушка да картошка
И душу радует салат!