Тамара Сычева - По зову сердца

После Великой Отечественной войны, работая секретарем райкома комсомола, я близко общалась с молодежью. Слушая, наблюдая ее, поняла: для нее может быть интересным пережитое мною. Во мне зрела потребность рассказать о том, что я видела, слышала и испытала. Я стала работать над своими воспоминаниями, стремясь к одному — к правдивости и достоверности.

В своей книге я задумала воссоздать образ нашей воспитанной партией и ленинским комсомолом советской женщины. По зову сердца, откликаясь на призыв Родины, пошла она защищать мир и радость на земле.

Вышедшая в 1951 году первая книга воспоминаний не совсем отвечала этой задаче — в ней, на мой взгляд, было слишком много личного, автобиографического. Она была в основном посвящена событиям Великой Отечественной войны, делам славных артиллеристов. Воспоминания так и назывались «Записки артиллериста».

Минувшие с той поры годы многое изменили в стране. Наша Родина взрослеет. Этот процесс остро ощущается всеми людьми, чувствовала его и я. Глубже осмысливались события. Кроме того, стало известно о важных переменах в жизни героев моих записок. Знакомство с документальным материалом о разведчицах, с которыми я работала, позволило мне подробней рассказать о них.

Все это привело к решению — переработать книгу, полнее рассказать о героях, которые и в годы войны и в годы мирного коммунистического строительства по зову сердца утверждают прекрасную жизнь для всех людей.

Так родилась эта книга.

Славной советской женщине — верной защитнице мира — посвящаю

— Вот и приехали! — сказал Гриша, резко затормозив блестящую «эмку» у резных ворот бывшего барского сада. В глубине его, в конце тенистой аллеи, белела большая, нарядная дача. Над воротами протянулось алое полотнище с надписью:

«Пионерский лагер миста Львова».

— Гражданочка, платите за проезд! — не снимая рук с руля, Гриша лукаво взглянул на меня.

А мне не хотелось прощаться с мужем, — ведь мы расставались на целую неделю.

— А ну, догони! — крикнула я и, выскочив из машины, кинулась в сад.

— Ах, ты так! — Гриша бросился вслед за мной.

Догнал меня, схватил за плечи, повернул к себе… Потом, взявшись за руки, мы кружились по аллее и хохотали; мы были молоды, и нам было очень весело.

— Фу, устала! Присядем, — сказала я, опускаясь на садовую скамейку.

— Однако бегаешь ты быстро! — Гриша снял военную фуражку и вытер платком вспотевший лоб.

— Не зря же я участвовала в соревнованиях! Это ты только всегда надо мной смеешься. И когда на курсы снайперов пошла, тоже смеялся. Разве тебе не приятно, что у тебя жена — снайпер? Ну скажи, приятно? — допытывалась я.

— Что ж тут хорошего? — Гриша нахмурился. — Винтовка — не женское дело. Женщина должна быть женщиной.

Мы не первый раз спорили с мужем на эту тему, и сейчас, видимо заметив на моем лице знакомое ему упрямое выражение и не желая ссориться, он решил обратить разговор в шутку.

— Эх ты, вояка, — засмеялся он, обнимая меня. — В кого стрелять-то собираешься? Уж не думаешь ли в случае войны идти на фронт?

— А почему бы нет? — с вызовом взглянула я на мужа. — Помнишь фильм «Фронтовые подруги»? Как этим девушкам снайперская сноровка пригодилась.

В предчувствии близкой войны я не раз уже думала о том, что мое место в трудное для Родины время — в рядах бойцов, только на переднем крае. Недаром я была комсомолкой. Недаром героиней моей юности стала Долорес Ибаррури, замечательная женщина-революционерка. Пассионария — пламенная, как звал ее родной народ. Я даже дочери своей дала имя Долорес — в честь испанской коммунистки.

— Ну и фантазерка же ты, Тамара! — снисходительно улыбнулся Гриша, снимая колючки репейника с диагоналевых галифе, муж был большой аккуратист. — Конечно, сосед у нас ненадежный. Фашисты могут начать войну в любой момент. Но в случае чего — собирай вещи и шагом марш домой. На войне тебе делать нечего. И давай больше об этом не говорить, — это прозвучало категорически.