Тамара Сычева - По зову сердца

…Через полчаса с направлением и тяжелым пакетом в руках я спешила на вокзал.

На станции стоял эшелон, грузилась какая-то воинская часть. Показала начальнику эшелона свое направление, он несколько раз внимательно прочитал его, потом вместе со мной подошел к одному из вагонов и постучал. Дверь открыл высокий лейтенант с красной повязкой на рукаве.

— Устройте сестру в вагоне, — приказал начальник, — ей до Туапсе.

Лейтенант подал мне руку, и я вскочила в вагон.

— Подождите здесь, пока разыщу вам место.

Я села на скамейку недалеко от стола, за которым несколько человек играли в домино. Они обернулись в мою сторону, у двоих на груди сверкнули ордена. «Уже боевые! Фронтовики», — подумала я. В это время один из них, капитан со звездочкой политработника на рукаве и с орденом Красного Знамени на гимнастерке, отодвинул домино и, присматриваясь ко мне, поднялся из-за стола.

— Сестра, не из Львова? — спросил он.

— Да, — ответила я.

Он радостно обнял меня.

— Ты жива, сестрица! Легка на помине…

Я удивленно смотрела на капитана и не могла припомнить его…

— Вот так встреча! — продолжал капитан. — Ведь это та самая девушка, о которой я вам вчера рассказывал, — обернулся он к товарищам.

— Что ты говоришь? Неужели? — послышались голоса, и в один миг меня окружили.

— Если бы не она, я сейчас не ехал бы с вами!

И, видя мое недоумение, засмеялся:

— Не узнаешь? Помнишь, из Львова вывозила?.. Я был тяжело ранен и на крыльцо выполз последним. В машине мест уже не было, но все равно ты меня забрала. Как сюда попала? Рассказывай!

Мы уселись за стол, и я рассказала ему обо всем. О том, что потеряла мужа и ничего о нем не знаю и что после второго ранения мне дали отпуск на полгода, но сидеть в тылу сейчас, когда уже в моем родном Крыму хозяйничают фашисты, не могу. Рассказала о том, как добилась направления в часть.

— Правда, это не совсем то, чего хотелось мне. Ведь часть только начала формироваться, когда-то еще она на фронт отправится.

— А что ты, сестра, торопишься, голову положить успеешь, — заметил кто-то из офицеров.

— Нет, она права, — возразил капитан. — Мне это чувство понятно. Кто уже побывал на фронте, ни за что не сможет задерживаться в тылу. — Он подумал немного, потом продолжал: — Знаешь, Сычева, я, пожалуй, могу помочь тебе… Ты медсестра ведь?

— Направлена в авиадесантную часть разведчицей.

— Это сложней. Но попробуем. Дай-ка документы. Схожу к командиру полка, — может, что и выйдет.

На следующей остановке — это была большая станция — капитан повел меня в штабной вагон.

В первом купе, у откинутого вагонного столика, сидел над картой седоголовый полковник.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться! — сказал капитан, пристукнув каблуками.

Взглянув на него, командир полка кивнул. — Вот случайно встретились! — втянул меня за руку в купе капитан. — Эта девушка спасла мне жизнь.

Полковник удивленно посмотрел на меня. Не обращая внимания на мое смущение, капитан стал подробно рассказывать о том, что он служил с моим мужем и под Львовом был ранен, как я вывозила раненых из львовского госпиталя, когда там уже были немцы.

— Теперь вот получила направление в часть, которая находится на переформировке, а товарищ Сычева на фронт рвется. — Потом, склонившись к полковнику, он еще что-то долго говорил ему вполголоса. Полковник внимательно слушал, о чем-то так же тихо переспрашивал, изредка поглядывая на меня. — Направление у вас есть? — спросил он меня наконец. Я подала ему документы. Командир полка внимательно прочитал их, потом стал расспрашивать, откуда я, кем работала до войны, где моя семья, в какой части служила, хорошо ли знаю Крым.

Я рассказала ему все о себе, особенно подробно о том, как ходила в разведку на Украине.

— А парашютным спортом занимались когда-нибудь? — спросил вдруг полковник.

Опустив глаза, я молчала.

— И на самолете, наверное, никогда не летали?

Боясь, что меня не возьмут в эту часть, я, не поднимая глаз, нерешительно сказала:

— Летала…

— А мне кажется, что нет, — усмехнулся полковник.

— Ну и не летала! — вспыхнула я и в упор посмотрела на него. — И с парашютом не прыгала! Я не летчиком была, а артиллеристом. Но если нужно, прыгну хоть к черту в пасть!

— Ну что же, капитан, — смягчился полковник, — пожалуй, такая решительная женщина нам действительно подойдет!

— Да, конечно, — поддержал его капитан. — Главное — Не специальность, а идейность, самоотверженность. Научить же всему можно.