В. Подзимек - На всю жизнь (повести)

Гинек кивнул и продолжал делать записи. В голове его все еще вертелись мысли о том, что он должен вечером успеть сказать Шарике за две-три минуты. Ее состояние беспокоило его. Напрасно Шарка убеждала его, что находится под постоянным присмотром врачей, что нет такого дня, когда бы к ней не зашла заботливая Элишка Главкова. «Не думай об этом», — просила она его, но даже тысячи километров не могли скрыть наигранной беззаботности. Гинек не собирался отягощать жизнь ни себе, ни Шарке. Тем не менее он утвердился в мысли, что Шарка переживает очень трудное время, что ей не хватает его. Как ни пыталась она держаться мужественно, а все же сама себя выдала. «Парень, знаешь, что мне пришло в голову? — с восторгом сказала она по телефону. — У нас разница во времени два часа. Поэтому ты поедешь домой на целых два часа раньше! Пусть во время полета все опять сравняется, но поедешь ты раньше, чем говорил». Он улыбнулся, услышав ее рассуждения. Ведь до возвращения оставалось еще целых девять недель.

Полковник Булгаков положил на кафедру листы с конспектом лекции и вытер носовым платком испачканные мелом руки.

— Цель занятия мы достигли, — проговорил он, завершая лекцию, и повернулся к майору Диану. — Вы просили меня провести одно практическое занятие сверх программы. Сегодня в пять часов я бы мог это сделать.

Слушатели восприняли предложение Булгакова с облегчением. Ведь основная трудность заключалась не в том, чтобы познать техническую сущность «Барьера», а в том, чтобы практически овладеть навыками использования комплекса. Не случайно специальная часть заключительного экзамена состояла в проверке не только знания материальной части, но и навыков боевого применения «Барьера». А день, когда всем надо было предстать перед комиссией, неумолимо приближался. Знал об этом и Гинек, однако сообщение полковника не обрадовало его. Едва Василий Алексеевич вышел, как он бросился к Диану:

— Янка, у меня на восемь телефонный разговор. Что, если занятие затянется? Или же, наоборот, соединят раньше?..

Начальник группы беспомощно пожал плечами:

— Слышал, в другое время он не может.

— Найбрт за небольшую мзду тебя заменит. Ты начнешь нормально, будешь играть свою роль, а там поглядим, — вмешался в разговор Плашан.

— И в каком виде должна быть эта мзда? — спросил Гинек по дороге из аудитории.

— В виде информации. — Плашан поймал непонимающий взгляд друга. — Доверительной, — добавил он таинственно. — С какой это ты, дружок, девицей рассиживаешь в кафе, называя это телефонными переговорами, в то время как твоих сотоварищей буквально громят на волейбольной площадке вьетнамские парни?

Гинек захохотал.

— Каюсь и признаюсь, — сказал он с чрезвычайно серьезным видом. — Меня пригласила на кофе Наталия Николаевна Гончарова. Она передает тебе привет.

— Слушай, жена Пушкина действительно была красавицей, но она жила сто пятьдесят лет назад, к тому же еще в Москве, а главное — она не работала в секретной библиотеке. Что скажешь на это?

У Гинека возникло неприятное чувство, будто он застигнут на месте преступления.

— Уж не думаешь ли ты…

Плашан победно улыбался.

Заботливость друга застала Гинека врасплох. Кто еще считал его дружбу с Верой Булгаковой чем-то большим, чем дружба? Гинек охотно разговаривал с девушкой о музыке. Оказалось, что она прекрасно разбирается в классике, любит ее. Таким образом, Гинеку хоть на несколько минут удавалось вырваться из стереотипа будничных дней, наполненных учебой и мыслями о том, что делается в Бореке. Кто же может его в этом упрекнуть? Даже Шарка не найдет здесь ничего плохого!

Перед самоподготовкой Гинек и сегодня, как обычно, направился в секретную библиотеку. Веру он застал сосредоточенной над учебником. Стоило ему войти, как озабоченность тут же исчезла с лица девушки.

— Вот и гости к нам пожаловали. Ты не был здесь целую вечность, — сказала она с упреком.

— Прошлую неделю ты ведь работала в утреннюю смену. А убегать с лекций, особенно некоего полковника Булгакова, дело чрезвычайно трудное.

Она улыбнулась и исчезла за занавесом, отделявшим небольшую нишу, служившую работникам библиотеки раздевалкой. Вскоре она вынырнула оттуда и положила перед ним два билета.

— На Шопена, в субботу вечером… Если ты, конечно, хочешь, — добавила она непринужденно.

Колебания Гинека девушка объяснила по-своему.

— Если у тебя нет времени, я их продам. Люди буквально штурмовали кассу, ведь его произведения исполняет Сегуэйра Коста.