Владимир Першанин - Морпехи против «белых волков» Гитлера

Фатеев, как обычно, полз впереди. Опыт давал о себе знать. Когда в кустах что-то шевельнулось, ударил длинной очередью, затем бросил две «лимонки». Оказался заслон из пулеметного расчета. Тяжелый МГ-08 на треноге опрокинуло, двое солдат лежали рядом. Третий отполз на несколько шагов и лежал, зажимая лицо ладонями, мундир сверху пропитался кровью. Леня Коломеец ахнул от страха, когда Чеховских, подтянув немца, молча всадил в бок кинжал.

– Вот так, — пробормотал Чеховских.

– Надо остальных звать, — предложил было Коломеец, но дзот, развернутый в их сторону второй, более узкой, амбразурой открыл огонь.

Это был новый пулемет МГ-42 со скорострельностью 20 пуль в секунду. Группу спасло лишь то, что все пятеро лежали в низине. Траву и мелкие кусты срезало, как косой.

У бойца с самозарядной винтовкой СВТ нервы не выдержали. Приподнявшись, он стал медленно отползать, используя, как прикрытие, большой, обкатанный льдом камень.

Дальнейшее навсегда отпечаталось в памяти Фатеева да и всех остальных из группы. Пули ударили в верхнюю часть камня и откололи круглую, с чайное блюдечко, верхушку. Острый, как нож, кругляш, вращаясь, врезался в шею десантника и перерубил ее почти напрочь. Хлынула кровь, парень вскочил и, получив еще несколько пуль в спину, упал на траву.

Гриша Чеховских мощной рукой придерживал бьющегося в истерике Коломейца. В пяти шагах, запрокинув голову, умирал с надрубленной шеей боец. Фатеев полз по траве, делая круг. Привстав на колени у задней дверцы дзота, бросил оставшиеся у него две РГД.

Двойной взрыв перекосил дверь, но вряд ли принес вред находившимся внутри.

– Стреляй в дверь, не давай высовываться, — крикнул Слобода. — Я им «лимонку» сейчас засажу.

Подбежав ближе, протолкнул гранату, она за что-то зацепилась, и политрук едва успел откатиться от веера осколков. Дверь, расщепленная, излохмаченная, по-прежнему закрывала вход, а от соседнего дзота вели огонь трое-четверо немцев. Затем завыла мина и взорвалась в нескольких шагах позади.

– Уходим, их там чертова прорва, — кричал Фатеев, меняя диск. — К фрицам подкрепление прибыло.

Николай Слобода, пригибаясь, побежал назад. На том месте, откуда он бросал гранату, взорвалась мина, следом еще и еще.

Отходили под непрерывным минометным обстрелом, теряя на каждом метре людей. У берега шлюпки торопливо забирали уцелевших десантников. Осевший на борт сторожевой корабль прикрывал отход, бегло стреляя из всех стволов. На него, так же как и на отступавших бойцов, сыпались мины. Оба дзота были разворочены до основания, из камней торчали расщепленные шпалы. Дот с закрытыми амбразурами молчал. Однако снаряды сторожевого корабля оказались недостаточно мощными, чтобы развалить железобетонные стены.

Дот возвышался мрачной серой коробкой, не рискуя открывать амбразуры, слишком близко находились пушки русского корабля. Берег был усеян телами погибших десантников, волны прибоя ворочали их и били о скалы. За полосой укреплений горела казарма, еще какие-то строения. Немцам этот бой тоже стоил немалых потерь, хотя, как часто бывало в 1942 году, мы не добились на этом участке успеха.

О немецких потерях сообщила разведка. Десантники целиком выбили взвод боевого охранения, завалили несколько блиндажей и дзотов с людьми, прямым попаданием орудия сторожевика разнесло грузовик с подкреплением. Много немцев было убито и ранено в рукопашной схватке на берегу, но плацдарм остался за врагом.

Штабные выводили какие-то сказочные цифры немецких потерь, чтобы оправдать гибель сторожевого корабля и неудачную попытку десанта. Наши людские потери, как всегда, прошли мелкими строками.

– Но юшку мы им пустили, — грозил кулаком Григорий Чеховских.

– Это точно, — поддакивал Коломеец, уже считавший себя бывалым бойцом.

– Что точно? Штаны лучше постирай.

На следующей неделе отряд по приказу командира бригады предпринял самостоятельную операцию. На многое не замахивались, но внезапно нанесли удар по строившейся в узком заливе базе для немецких катеров. Базу немцы строили небольшую, где могли переждать непогоду или залатать пробоины два-три небольших катера.

Взорвали причал, перебили охрану и большую часть инженерной команды, несколько человек взяли в плен.

– Ну, вот, умеете, когда захотите, — потрясал кулаком комбриг Юшин.

– Цель нормальную выбрали, — отвечал Маркин. — А в тот раз кинулись целый укрепрайон нахрапом брать, ну и получили по ряшке.