Иван Курчавов - Цветы и железо

— Но меня же большевики поймают и расстреляют, господин майор! — взмолился Поленов.

— Не поймают, Поленов! Мы вас сбросим недалеко от линии фронта. Вы пойдете не от фронта, а к фронту, предварительно спрячете в надежном месте деньги. Как только вас задержат — скажете, что вы бежали от фашистов, что дочку вашу расстрелял в Шелонске палач лейтенант, или назовите точнее — штурмфюрер СС Карл Эггерт, которого потом убили большевики.

— Не нашли, кто это сделал, господин майор? — с сочувствием спросил Никита Иванович.

— Найдем. Уже нашли! — поправился он. — Значит, летим?

— Страшно, господин майор, очень страшно.

Мизель подмигнул:

— А деньги, Никита Поленов?

Не выдержал Никита Иванович, скривил лицо в улыбке, погладил рыжую бороденку.

— Деньги — оно, господин майор, дело хорошее, да вот за эти самые деньги голову бы не сложить!

— Волков бояться — в лес не ходить! Мы вас снабдим такими бумагами, что любой деятель НКВД поверит и будет вам сочувствовать! Между прочим, мы уже отпечатали в типографии за подписью коменданта Хельмана приказ, что дочь ваша расстреляна за связь с партизанами и большевистскими элементами. Фамилия у вас теперь будет другая: Бондарев. Василий Васильевич Бондарев! Мы еще обо всем с вами потолкуем.

— А очень далеко лететь, господин майор?

— Далеко, но не очень. В тыл одного советского фронта. Поближе к штабу. Начнете с того, что зайдете в деревушку, побываете в лавке сельпо, там заведует наш человек. Его вы сразу узнаете: родинка на правой щеке похожа на большого паука. Последние месяцы мы получаем от него иногда странные сведения. Не свихнулся ли он на нервной почве? Не перешел ли к большевикам? Как его проверить, я вас обстоятельно проинструктирую.

— Когда лететь, господин майор?

— Скоро, Поленов.

— С дочкой, конечно?

— О нет! Я же вам говорил: дочку убил фашистский палач Эггерт. Так вы скажете на допросе, если его учинят большевики.

— А с дочкой как, господин майор?

— За дочку будьте спокойны, Никита Поленов. Она перейдет жить в будущий кинотеатр, там сохранилась одна комната. Когда кинотеатр будет готов, мы ее назначим уборщицей. Она надежный человек!

«Заложницей ее хочет оставить! — мелькнула догадка. — Хитро задумал, да ведь и мы не лыком шиты!»

— Подумать можно, господин майор?

— Можно. Даю вам сутки, Никита Поленов. Еще несколько суток на инструктаж. Сутки на сборы — и в полет! Первое мая будете встречать среди большевиков!..

— Как быстро!.. — Печаль и тревога слышались в голосе Поленова.

— Зато четыре месяца — и Никита Поленов богатейший человек.

Самолет набрал высоту и лег на курс. Темно в самолете, еще темнее под его крыльями. Лишь изредка блеснет на земле бледной точкой огонек, и Никита Иванович начинает гадать, что это: не завесили окно в избе или путевой обходчик вышел встречать приближающийся поезд? Кто знает, что там сейчас происходит, если Поленов даже не знает, что делается по соседству с ним. Два человека в хвосте самолета сидят к нему спиной и молчат. Двое таких же пассажиров сидят около пилотской кабины. Они тоже молчат. Все четверо — враги… Их, как и его, хотят сбросить по другую линию фронта, но они, не в пример ему, будут вынюхивать и разведывать, будут передавать фашистским штабам те сведения, которые помогут врагу и принесут нашей армии новые жертвы.

А он знает, что надо будет сделать, когда опустится на землю, освободится от парашютных лямок и отдышится. Впрочем, удастся ли отдышаться? Может, и не долетит самолет до цели, рухнет на землю исковерканным металлом? Может, прошьют его, Поленова, в воздухе пулеметной очередью или пристукнет ретивый колхозник-истребитель на том месте, где увидит, даже и до штаба не доведет?

Было и другое опасение: а не станет ли ругать его полковник из разведотдела фронта? Для этого у него много оснований. Поленов никого не поставил в известность, что вынужден покинуть свой боевой пост.

Мизель не пустил его даже домой. А в этот день Таня и Сашок должны были взять из карьера тол… Взяли или нет? Накануне полета Мизель сказал, что вещи перенесены и Таня живет уже в городе. Никита Иванович в окно видел, как у здания будущего кинотеатра прохаживался часовой. Выходит, приступили к работе… Все ли сделал Сашок? А Таня теперь настоящая заложница, она будет жить и работать в этом помещении под охраной часового до тех пор, пока не вернется после выполнения задания ее батька — Никита Поленов. Но он не вернется. Что будет тогда с Танькой?