Ион Деген - Рассказы (публикации 2009-2010 годов)

– А вы говорите, раз уже начали, – сказал майор.

Саша потоптался и продолжил, смущаясь всё больше и больше.

– Ну, значит, она расстегнула ширинку, значит, и кальсоны. Ну и, нет, я не могу.

– А убить воина Красной армии вы могли? Чего же говорить не можете?

– А потом делала такое, значит, и при этом стонала, и кричала, и удивлялась. И говорила, что даже не представляла себе, это, такой, мол, радости для себя. Ну, это, при этом, я же человек. И я до того ещё не видел голой девушки. И тогда она легла, значит, и потащила меня на себя. Я и сейчас не знаю, как я, значит, как я вошёл. Это, ну, это, это она направила. Это же, ну, это же у меня было впервые. И я, значит, уже потерял управление собой. Ну, как это объяснить? Ну, уже, будто не я это делаю. Ведь я раньше ещё никогда не испытывал такого, ну, как это объяснить, такого, значит, удовольствия. Тут она как закричит. Но ведь она и до этого, значит, кричала. До того, как я, это, нажал. Поэтому я, ну, значит, это, не обратил внимания. А потом смотрю. Господи, а она уже без сознания. Я тут же, это, побежал к гвардии капитану медицинской службы. А к товарищу гвардии, значит, подполковнику пришёл без карт, забыл я, оставил там, растерялся, в комнате у связисток, рассказал ему, что случилось. Ну и. – Саша замолчал, испугано переводя взгляд с подполковника на смерша.

За окнами на малых оборотах фырчал дизель тридцатьчетвёрки, и раздавались удары кувалды по тракам гусеницы. Звуки эти сгущали гнетущую тишину зала. Я посмотрел на Толю, на мудрого человека. Таким я считал его. Он был почти на десять лет старше меня, лет около двадцати девяти. Всегда спокойный, выдержанный. Может быть, поэтому, в отличие от меня, не заводился с пол-оборота. Толя дал мне рекомендацию в партию. Сейчас он понял, почему я посмотрел на него. Он кивнул и прошептал:

– Давай. Иди. Ты грамотнее. Ты скажешь лучше меня.

В этот момент я забыл о крутой дуге вокруг начальства и попросил слова. Комбриг и все его соседи оглянулись и посмотрели на меня.

– Ну что ж. Слово имеет гвардии лейтенант… гвардии лейтенант…

– Гвардии лейтенант Ион Деген, – не без раздражения подсказал командир бригады.

– Да-да, запамятовал. Гвардии лейтенант Деген. Не надо с места. Давайте сюда, к столу.

Знаете? Страшно бывает перед атакой. В бою уже не до страхов. Времени для них нет. Надо работать. Каждый член танкового экипажа тяжело работает в бою. Вот так и здесь. Может быть, какой-то страх ещё оставался, пока я шёл по проходу. Но у стола я уже полностью избавился даже от почитания больших звёзд. Тем более что и командир бригады, и начальник штаба смотрели на меня с явным одобрением. Я не знал, что такое свод влагалища. Я не знал, что такое шейка матки. Я не знал, что значит перитонит. Но я твёрдо знал, что Саша не виноват. У меня в этом не было сомнения.

– Товарищи офицеры. Александра Ермолаева гвардии лейтенант Сердечнев и я знаем почти два года. Знаем как человека благородного, правдивого и честного. Всё, что он сейчас рассказал, не подлежит сомнению. Около года мы вместе были в танковом училище. За всё это время Ермолаев ни разу не был в нашем клубе на танцах. Саша и близко к женщинам не подходил. Тридцатьчетвёрку я знаю лучше, чем строение человека. Но из доклада товарища гвардии капитана медицинской службы я понял, что у гвардии младшего сержанта Осиповой произошла травма в связи с несоответствием размеров. Тут я хочу обратиться к товарищу гвардии майору, – я посмотрел на смерша, – и спросить, известно ли ему, что Ермолаев болеет булимией и официально получает два пайка? Но и этого ему не хватает. Есть у Ермолаева ещё одно несоответствие, если можно так выразиться. Простите мне, товарищи офицеры, но у Саши этот самый, ну, как его, член, половой член неимоверных размеров. И тут гвардии младший сержант Осипова захотела, не знаю, как выразиться. В общем, вы понимаете. Это примерно то же, что на тридцать четвёрку установить пушку-гаубицу калибром 152 миллиметра.

В зале раздался смех. Улыбнулись и все сидевшие в первом ряду.

– Поэтому я не понимаю, за что судят гвардии лейтенанта Александра Ермолаева.

Я пошёл к своему месту. Офицеры, сидевшие у прохода, пожимали мне руку. Толя полуобнял, не сказав ни слова. Тут снова заговорил смерш:

– Выступление гвардии лейтенанта Дегена я считаю безответственным. Вот у гвардии лейтенанта Ермолаева есть пистолет. Допустим, при чистке пистолета он случайно выстрелит и убьёт товарища. Так что, он суду не подлежит, потому что убил не умышленно? Так вас надо понимать, товарищ гвардии лейтенант? Надо отдавать себе отчёт о своём личном оружии. И надо отдавать себе отчёт, о чём вы говорите. И если у гвардии лейтенанта Ермолаева половой член, как вы выразились, как пушка-гаубица, то надо к своему оружию относиться ответственно. Ещё кто-нибудь хочет выступить?