Олег Блоцкий - Самострел

После такого вот «короткого, ясного и корректного» приказа комбриг с заместителем по политической части пришли в неописуемый ужас и зачесали в репах. А шкрябать поседевшие раньше времени головы было от чего — явный страх ясно был слышен и в голосе большезвездного «инструктора» из Кабула. И приказ был совсем не похож на те пустые угрозы, на которые начальство не скупится, но, как правило, остывая, никогда не исполняет. А затем и вовсе забывает о них.

Полковник с подполковником надолго задумались.

Если «залетных» выпустить хоть на маломальские боевые и с ними, не приведи Господь, что-нибудь случится, пусть даже легкая царапинка по телу пробежит — прощайте должности и погоны, здравствуйте унизительная высылка в Союз с резким понижением в должности и перспектива до увольнения в запас ходить в вечных «задротах».

Смерти солдат или офицеров были делом привычным, почти обыденным. Как ни крути — доля их такая на войне: убивать других или же погибать самим. Но журналисты — иная стать! С ними ничего не должно случиться. Это, кстати, начальники и сами понимали, без всяких подсказок из Кабула.

А потом — ну, разве можно москвичам показывать бойцов и младших офицеров, павианов этих, за пределами бригады? В ареале, так сказать, их привычного обитания, где они не такие приглаженные и наутюженные, как в еженедельной образцово-показательной телевизионной программе про военных «Служу Советскому Союзу!», а взаправдашние — с рожами в пыли и латаной форме, которая абсолютно не соответствует установленным образцам, но зато такая удобная для боя. Да за эти пыль, копоть, матерщину да разномастную, в пятнах и заплатах одежку бойцов и офицеров их, командиров бригады, уж точно в пыль сотрут. С костями сожрут начальнички, не поморщатся и запьют все это дело минеральной водичкой «Боржоми», которую им услужливые официантки ставят во время обеда на столы, покрытые свежими скатертями.

Но если гавриков этих, сволочь эту нестроевую с блокнотиками в руках, мариновать в бригаде, то ведь они непременно в Москву стуканут, именно в тот самый военный отдел Центрального Комитета Коммунистической партии. Отцы бригады прекрасно знали о существовании в нем такого вот ма-а-а-аленького, неприметненького отдела, перед которым, правда, седые маршалы по струнке маршируют, точно молодые лейтехи на выпуске в училище. А что самое отвратительное — так в отделе этом, наверное, такая же сволочь нестроевая сидит, которая в войсках ни дня не служила и все выводы об армии делала, почитывая газетку «Красная звезда» или же поглядывая все ту же передачку «Служу Советскому Союзу!». Стоит кому-нибудь в том волшебном отделе встрепенуться, и полковник с подполковником из Афгана вместо повышения — прямиком в «народное хозяйство»…

По всему выходило, что не взлет вверх намечался, а стремительное пикирование вниз, причем штопором, да так, что мордой в грязь, после которой до смерти не отмоешься.

Короче говоря, ситуация с приездом журналюг со всех сторон выходила гадская, и полковник с подполковником с тоской думали: «Ну, почему вы, ребята, куда-нибудь в другое место не отправились?! У нас и климат жаркий, и болезней всяких экзотических — море разливанное…»

Но комбриг с замом были мужиками тертыми, настырными, за собственное благополучие в армии боролись и поэтому заранее приготовленную программу пребывания гостей на их базе проводили с ослиным упорством, надеясь, что какие-никакие местные экзотические штучки отвлекут все-таки ребят от их такой непродуманной затеи.

А программа, кстати говоря, была для телевизионщиков не слишком обременительна, очень приятна и даже с некоторыми элементами риска. Правда, бытового. Но кто в этом разбирается? На войне — все опасность, что водку в модуле пить, что по горам на духов охотиться, что в бассейне с крутобедрыми женщинами плескаться.

Приезжим предлагались:

— встречи с руководством бригады;

— беседы с особо отличившимися орденоносцами — солдатами и офицерами;

— посещение парка боевых машин соединения;

— управление этими машинами под руководством опытных офицеров;

— демонстрация трофейного оружия и документов;

— участие в открытых партийном и комсомольском собраниях;

— стрельба из всех видов оружия, включая американское;

— постоянное расслабление в личной бане комбрига;

— дегустация пяти сортов водки;

— испытание на прочность медицинским спиртом;

— круглосуточное общение с местными вакханками из медсанбата, волевым решением комбрига переквалифицированными в официанток.