Виталий Мелентьев - Одни сутки войны

— Ну что ж, — решил под конец Маракуша. — На бумаге все верно. Доложу, а там поглядим… Готовь своих.

Командарм вызвал к себе полковника Петрова и подполковника Лебедева сразу же после возвращения из штаба фронта. Он коротко ответил на приветствие и кивком пригласил сесть за стол, накрытый картой и заваленный грудой аэроснимков.

— Я посмотрел на ваш план дезинформации противника, подполковник. Указания командующему артиллерией даны. Как с поисками?

— Пока ничего, — поднялся Лебедев.

— Ваша основная задача — обеспечить «языка». Как можно скорее. Я не снимаю с вас контроль за проведением дезинформации. Вся артиллерия, привлекаемая по вашему плану, будет поддерживать дневной поиск. Учтите это и проследите за планированием. Как видите, задачи совместимы. Вопросы есть?

— Никак нет.

— Тогда у меня все. Вы свободны. — Лебедев круто повернулся и ушел. Командарм посмотрел на полковника Петрова: — Для вас, полковник. Комфронта считает, что главная причина неудач наших северных соседей не только в резервах противника, но и… в плохой работе нашей артиллерии, чего за ней никогда ранее не замечалось. А возможно, и… нечто неучтенное в тактике противника. Трижды пехота вслед за танками врывалась в первые и во вторые траншеи противника. Трижды! Прямых попаданий в эти траншеи масса, а трупов… почти нет.

— Значит, противник отводит войска в укрытие, — поерзал на стуле полковник Петров. — Прием известный.

— Верно. Где эти укрытия? Вот в чем вопрос. Потому что, как только наша пехота начинает приближаться к гребню высоты или хотя бы закрепляться в занятых траншеях, немедленно следуют мощнейшие и точнейшие огневые налеты и контратаки из глубины. Из глубины! С обратных скатов, через гребень высоты. И сразу — контратака. И пехота не выдерживает. Вы что-нибудь раскопали?

— К сожалению, ничего. Или почти ничего, товарищ генерал, — потупился Петров. — Есть два факта, по-моему, заслуживающих внимания. Первый. Лебедев, со слов командира взвода разведки лейтенанта Матюхина…

— Это какой Матюхин? Мастер по тылам?

— Да. Сейчас он готовит дневной поиск. Так вот, Матюхин убедил Лебедева, что против них сменились части противника…

Полковник пересказал все приметы этой смены.

— Ну что ж… — вздохнул командарм. — Вот и объяснение появления резервов противника на северном участке обороны. Но нужны подтверждения. Еще что?

— Лебедев установил хороший контакт с авиаторами, я побывал у них и запасся старыми снимками: они работали там перед началом наступления. Никаких особых убежищ не обнаружил. Есть отсечные позиции, огневые и прочие. Я прикинул: чтобы добежать от них хотя бы до вторых траншей да еще перевалить через гребень высоты… не хватит времени. Вы говорите, что противник не просто возвращается, он контратакует после артналетов. Это меняет дело.

— В том-то и дело! — оживился командарм и похлопал пухлой рукой по аэроснимкам. — Я тоже искал эти укрытия и… не находил. А дело, видимо, в них… Решим так: Лебедев занимается поиском, а вы обсудите вопрос с летунами, надо заново рассмотреть позиции противника.

Полковник Петров, даже не взглянув на командарма, понял: он уже начал подготовку к наступлению, уже думает о предстоящей тактике. Ведь если она сменилась у противника, значит, надо менять и свою, привычную. А это нелегко. Очень нелегко.

Подполковник Лебедев завтракал у командира дивизии и рассказывал ему о задании командарма. Он договорился с приданными, поддерживающими и резервными частями, куда выдвинуть артиллерию и как ее замаскировать, где оборудовать ложные огневые, где проложить временные дороги и отрыть ложные землянки и капониры.

Саперы принялись за дело — срочно сооружались макеты пушек и автомашин, трассировались окопы и ровики. Уже собираясь к разведчикам, Лебедев неожиданно встретился с подполковником Кашириным. Пожимая руку, тот осведомился:

— Где пропадаете? Гоняюсь за вами, как…

Не окончив фразу, он увлек Лебедева в сторону. Смуглый, темноглазый, подтянутый, он показался Лебедеву чем-то расстроенным.

— Что-нибудь случилось?

— Нет. Устал, — усмехнулся Каширин. — Давно мы с вами не рассуждали…

— Закончу одно дельце и…

— Кстати, о дельце. Командарм приказал связаться с вами и обеспечить тылы. Усилить, так сказать, бдительность. Когда начинаете?

— Просьба такая: до завтрашнего утра ничего не трогать. А вот завтра, с утра пораньше, обеспечивайте тылы бдительностью.