Владимир Алеников - Звезда упала

Конечно, он враг, фашист, такой же, как все они, но с другой стороны, если бы не он, Надя уже давно оказалась бы в Германии. Да и с ней самой тоже неизвестно что бы произошло.

— Я не хотела вас обидеть… — тихо произнесла Вера.

И тут же испугалась, что сказала это зря, он мог вовсе не так понять её.

— Но всё равно, не надо этого больше делать!.. — поспешно добавила она.

Генрих по-прежнему обиженно глядел в окно.

На самом деле он просто не хотел сейчас смотреть на Веру, боялся выдать своё торжество.

Похоже, лёд наконец тронулся!

Идея с брошью сработала превосходно. Теперь надо действовать очень осторожно, чтобы ненароком не спугнуть эту трепетную лань, бегущую прямо в расставленный для неё капкан.

Он повернулся, заглянул ей в глаза и медленно произнёс:

— Я хочу попросить вашего разрешения, фрау Вера, прийти к вам на ужин! Я давно думал об этом. Мне очень интересно взглянуть, как живёт школьная учительница в Дарьино. Я прошу вас!

— Вы здесь хозяин, — тут же напряглась Вера. — Вам не требуется никакое специальное разрешение! Вы же знаете, что можете прийти к кому угодно и когда угодно!

Генрих встал, сделал шаг вперёд, небрежно присел на краешек стола. Теперь он находился в опасной близости от неё.

— Хозяин-барин, кажется, так говорят у вас в России? Я надеюсь, что это ко мне не относится. Я не собираюсь ни в коей мере пользоваться своим положением, особенно в общении с вами, дорогая фрау Вера! — вкрадчиво произнёс он. — Я просто хотел бы провести с вами пару часов в неофициальной обстановке. Мне необходимо поговорить с вами.

Вера отвела глаза, отчаянно пытаясь сообразить, как поступить.

Отказать?

Но это значит — сильно напрячь, а может быть даже и совсем испортить отношения, лишиться единственного покровителя… А ведь если вести себя умело, то мало ли какие возможности могут открыться, мало ли кому она сумеет помочь…

Значит, согласиться?

Но это чревато, пойди знай, чем закончатся два часа в неофициальной обстановке…

Всё может обернуться совсем ужасно…

А если к тому же кто-нибудь увидит, что он к ней ходит?..

— Я очень прошу вас!.. — настаивал Генрих, заметивший её колебания. — Для меня это будет большой подарок!

Вера снова взглянула на него. Её встретил просительный, искренний взгляд. Вид у него сейчас был какой-то щенячий, отнюдь не комендантский. В конце концов, он джентльмен, видно же, что хорошо воспитан. Чего она боится? Хуже уже не будет… Вон как посмотрела на неё тётя Паша…

Выхода всё равно нет…

— Хорошо! — решилась Вера. — Когда вы хотите прийти?

— Сегодня вечером! — просиял Генрих. — Если у вас нет других планов, разумеется.

Капкан захлопнулся. Теперь оставалось приручить это прелестное грациозное создание. Ну, уж здесь-то он не оплошает, опыт, слава богу, в таких делах есть. Провинциальной русской барышне придётся уступить, никуда она не денется.

И между прочим, правильно!

В конечном счёте Генрих Штольц не просто мужчина, сейчас он — завоеватель. Испокон веков завоеватели получали призы в виде самых красивых женщин побеждённых стран.

— В семь тридцать вас устроит? — учтиво осведомился он.

Вера кивнула, она очень устала от этого разговора, не было уже никаких сил его продолжать.

— В семь тридцать, — машинально повторила она.

Повторила не столько для него, сколько для себя, как бы утверждалась в принятом, роковом для всей её дальнейшей судьбы решении.

Вера вышла из кабинета.

Генрих повалился в мягкое кресло, стоявшее рядом со столом. Радостная улыбка не сползала с его лица. Больше всего он походил сейчас на мальчишку, которому наконец-то пообещали подарить на день рождения давно облюбованную игрушку.

Да, идея с брошью оказалась просто гениальной, как она только пришла ему в голову!..

Безусловно, это очень дорогой подарок, покойная мама была бы крайне недовольна, но прелестная дарьинская учительница того стоила. Если бы мама её увидела, то, возможно, даже простила бы его.

А уж папа наверняка бы его понял!

В одиноком доме, стоявшем на отшибе, на самом краю посёлка, ярко горели окна.

Ужин подходил к концу. На столе стояла почти пустая бутылка шнапса, лежала нарезанная свиная колбаса, шоколад и прочая снедь, загодя доставленная Вере комендантским шофёром Паулем.

Сама Вера, разрумянившись от выпитого, слегка расслабилась, перестала сидеть с прямой напряжённой спиной. На ней было нарядное тёмно-голубое платье в белый горошек с белым же отложным воротничком.