Михаил Федоров - Сестра милосердия

Хасик решил набрать воды. Опустил ведро в колодец, а оно — бамц! Заглянул — в колодце грузин.

— Биджорик! А ну вылазь! Оттуда вылез гвардеец.

Хасик обыскал его, нашёл фотокарточку:

— Твои? — Семья, — тот опустил голову.

— Ты о своих думал, когда автомат в руки брал, а о моих? — Хасик постучал себе в грудь.

— Только не стреляй! Не стреляй! — затрясся пленный.

Хасик плюнул и отвёл в штаб. А Василий Забетович рыскал в Камане по дворам в поиске вина, и его усилия увенчались успехом. После нескольких дней изматывающего перехода и боя кавказские вина улетучивались с невиданной быстротой.

Разведка показала: по дороге на Шрому окопы грузин, БМП на высотке.

Все понимали, что абхазам придётся двигаться по этой единственной дороге, чтобы следом прошла бронетехника, но команды «наступать» не давали.

Командование долго думало и приняло решение: часть абхазов обойдёт Шрому по горам и начнёт её штурмовать с гор, а остальная часть пойдёт в лобовую. Но сначала артиллерия обработает подступы с Эшер.

Так и получилось: грады обстреляли село, но грузины настолько хорошо закрепились, что взять Шрому не смогли.

— Ничего не пойму! — говорил Хасик отцу. — Ведь для грузин обычное состояние — бежать. А тут — насмерть стоят.

— Там сваны, — отвечал Василий Забетович. — Есть такая грузинская народность, они мужественные, как абхазы. Шрома — сванское село. Поэтому местное ополчение держать его будет до последнего.

Артиллерия снова поработала. Команда: «Вперёд!»

Обычно взвод Хасика шёл ночью: разведает огневые точки, мины проверит, а потом уже шёл батальон. А тут команда «Вперёд!» среди бела дня.

Комвзвода начальству по рации:

— Вы чего делаете? Как — вперёд?! Час дня, нас постреляют всех! А ему:

— Ты что, Шрому взяли наполовину со стороны гор!

Ну, приказ есть приказ. И попёрли. Поверили, что не будет противодействия, что Шрому с тыла уже окружили. Действительно, бои велись за село, но только на подступах.

А взвод Хасика пошёл в лобовую средь бела дня. Их сразу обнаружили. И началась стрельба: из окопов, БМП расстреливает сверху.

Абхазы подходят к мосту, стреляют — бегут — стреляют — бегут, а грузинский БМП поливает.

Хасик: «Точку не погасили! Мы — вперёд, а нас колошматят».

Справа взрывало. Слева. Абхазы начали прятаться: невозможно пройти, пулемёт строчит, всё простреливается. Хасик перебежал мост, попытался забежать в гору, чтобы спрятаться. Слышит в очерёдности: сначала выстрел — «тух!» — и потом по нарастающей — «ш-ш-ш-ш…». Он ложится.

А кто неопытный, те гибли. Не успевали прилечь и в полроста принимали на себя удар: снаряд взрывался, и всё вокруг поражалось.

Следом за Хасиком бежал Василий Забетович. Очередное «тух!», «ш-ш-ш…».

Взрыв. Хасик пару шагов сделал (снаряд несколько секунд летит), только лёг — метрах в трёх бабахнуло.

Ему повезло: лёг за валун. По камню с треском прошли осколки. Но попали в автомат, в голову, в ногу. У Хасика сначала шок и — никакой боли. Ударная волна прошла сверху. Хасика контузило.

Сознания он не терял. Сразу встал, а ходить не может. Глядит — кровь. Но не так чтобы ногу разорвало, просто маленькие осколки глубоко впились. Осколки попали в голову. Скользящие… «Если б в лоб, череп бы раскроило», — подумал Хасик. Смотрит: кто не успел лечь, разорванные лежат. Пробитые осколками. Тут на него, как кошка, прыгнул Василий Забетович. Сбил, прижал к земле. Снова — «ш-ш-ш…». И вот думай: снаряд угодит в тебя или пролетит мимо?

Дотемна лежали на склоне. С опаской поглядывали наверх: как бы сверху не пошла грузинская пехота. Как стало смеркаться, отец оттащил Хасика к реке, а с темнотой перенёс вброд.

Донёс в дом престарелых:

— Сёстры! Помогайте.

С Хасиком пришлось повозиться: много осколков прошло сквозь одежду под кожу. Но крепкое здоровьем тело легко перенесло операцию.

— Отец! Ты меня в детстве не носил так, — сказал после операции Хасик.

— Маленький был — тяжелее казался, — засмеялся Василий Забетович.

Наташа находилась в доме престарелых и видела, как доставляли раненых. Встретила Хасика.

— Хасик, как тебя разукрасили…

Замотанный бинтами, он напоминал снежного человека.

— Да если б не отец, там бы остался.

— Где — там?

— Да на мосту…

— Хасик! — посерьёзнела Наташа. — А скажи, почему всё так тяжело? Когда всё кончится?..

— Думаю, скоро. Шрому всё равно возьмём. А там — Сухуми… — Шрома… Меня снова оставила подруга.