Инсаф Давлитов - Чеченская пыль

Лейтенант сопровождает его в периметр. Ильдар оглядывается вокруг и не находит ничего нового. Ему приходилось бывать на таких объектах.

Этот ВОП мало чем отличается от своих собратьев, разбросанных по территории мятежной республики. Он также рассчитан на круговую оборону и зиждется на закрытых огневых точках автоматчиков и пулеметчиков. Брустверы и блиндажи замаскированы дерном, затянуты маскировочной сетью, подходы заминированы и перекрыты проволочным заграждением. Кроме того, «точка» усилена расчетами ЗУ-23 и АГС-17.

Позиции обложены крупными камнями и изношенными покрышками. Резина связана между собой проволокой «четверкой» в три нити, чтобы не разлеталась при попаданиях из крупнокалиберного оружия.

Одним словом, на шару ВОП не взять. Обороняющиеся мигом дадут отпор, покрошат за милую душу, потерь не оберешься. А ночью так вообще к опорному пункту лучше не подходить без оповещения. В темноте могут и своих забросать пулями и снарядами, не разобравшись.

Еще на «точке» имеется БТР. Машину вэвэшники доработали. Это уже неожиданно. На бортах колесного чудовища — кустарные противокумулятивные решетки из арматуры, за которыми ящики с песком.

Какая-никакая, а дополнительная защита от партизан-паскудников, то и дело ищущих цель для своего ПТУРа или гранатомета, не помешает.

— Как дальше? — интересуется начальник войсковой колонны у капитана в выцветшем кепи. — Пройти сможем без задержек?

Вообще-то погоны у всех пустые, знаков различия нет. Ни к чему форсить звездочками под прицелом. Офицеры — желанная цель духов.

Выбил наглухо руководство — считай, бой выиграл. Случается, прибегает от соседей взъерошенный пацан и начинает искать и крыть матом идиотов, пуляющих по его людям. О том, кто перед тобой, узнаешь только после представления. «А ты кто такой вообще?» «Я кто?! Так вас и растак!» «Извините, товарищ лейтенант, не признали».

Командир вэвэшников, судя по всему, тертый калач. Высокий, жилистый, в видавшей виды афганке. На лбу и скулах следы от хороших ожогов, их даже загар не берет. За плечом — сильно поцарапанный автомат со спаренными магазинами.

— Есть несколько больших воронок, но их более-менее засыпали. Можно проползти.

— Что еще можешь сказать?

— На подходе к селу сходите с центральной дороги, — советует капитан. — Там наверняка посадили засаду и утыкали все фугасами.

Спокойно войти вам не дадут. Разделяйтесь и втягивайтесь туда с околиц. На обратном пути тоже не расслабляйтесь, будьте начеку.

Они еще не знают, но обратной дороги уже не будет. Армейская колонна исчезнет, растворится в недрах этой вонючей чеченской войны.

Улыбающиеся молодые лица останутся только в памяти выживших друзей, да на пленках дешевых китайских «мыльниц». Похоронки на ребят уже заполнены судьбой.

Скоро все оборвется. Мечты, надежды, страхи и желания многих людей превратятся в пустоту. Пока же мотострелки, пользуясь скоротечной остановкой, азартно меняются с контингентом ВОПа продуктами. У вэвэшников оказываются свежая зелень и репчатый лук, за них дают консервы. Те, кто не сталкивался с нехваткой витаминов, не поймут происходящего ажиотажа. Кто-то кружит вокруг прихорашивающейся Ксении. Радист гоняет на древнем кассетнике записи группы «Кино». Он блаженно щурится и кивает в такт музыке. Песни отличные. Классным мужиком был Виктор Цой.

Ильдар провожает уходящую колонну взглядом. Два танка, три БМП, зенитная установка. Да лихая бэшка с разведдозором. Всего порядка сорока человек. Кого-то из них сегодня могут не досчитаться.

Необязательно лезть в гущу боя, чтобы тебя не стало. Неугомонная смерть поджидает повсюду. Может припечатать в походе за дровами, вылазке за продовольствием, и во время банального построения на территории базы она тебя может достать. Зыбко здесь все, иногда одуванчиком себя чувствуешь.

Перед отправкой на войну Ильдар и не представлял, что его ждет.

Увиденное ошарашило. Вереницы залитых кровью санитарных машин, невообразимая каша из грязи и снега, вши, собаки-людоеды. И все это происходит в двадцатом веке. Когда люди носят белые рубашки, учатся в университетах, спасают тюленей и китов от вымирания. Потом пообвыкся, перестал забивать голову посторонними мыслями. Вокруг варварство, средневековье? Ну и черт с ним, лишь бы домой вернуться быстрее.

Дом… Для затурканных войной солдат это предел всех мечтаний. Даже не верится, что где-то есть мир и совсем не стреляют. Домой бы скорее.