Вадим Собко - Залог мира. Далёкий фронт

Он наскоро пообедал, снова натянул куртку, взял кепку и вышел из дому. Совершенно необходимо с кем-нибудь обсудить все эти события, посоветоваться, навести порядок в собственных мыслях.

Ренике шагал по улице шахтёрского посёлка, почти сливавшегося с Дорнау. А мысль то и дело возвращалась к словам жены. Её жалобы, конечно, справедливы. Получают они далеко не всё из того, что значится в карточках. Правда, товарищи, приезжавшие из западных зон, расска-вывали, что они там не получают и четверти положенного.

С такими думами Альфред добрёл до города и на минутку остановился, размышляя, куда же теперь направиться. Конечно, можно зайти в какую-нибудь пивную. Там уж, наверно, услышишь последние новости. Но это не то. Ему нужно спокойно, серьёзно поговорить с кем-нибудь, посоветоваться, обменяться мнениями. Пожалуй, лучше всего пойти к Грингелю. Теперь Бертольд — коммунист, интересно, как он относится к событиям?

Альфред зашагал быстрее. Он даже чуть не проскочил мимо человека, остановившегося посреди тротуара и схватившего его за рукав.

— Товарищ Ренике! — воскликнул этот человек, и Альфред узнал Оскара Кребса, одного из деятелей городского комитета социал-демократической партии. — Вот хорошо, что я вас встретил!

Ренике не выказал особой радости. Ничего неприятного ему лично Кребс не сделал, тем не менее симпатии к этому человеку забойщик никогда не питал. Совершенно неожиданно Кребс заговорил с Альфредом, как с равным. Этот фамильярный, приятельский тон заставил Ренике насторожиться.

А Кребс, поговорив о всяких пустяках и, будто между прочим, упомянув о том, что социал-демократическая партия будет бороться за повышенные нормы снабжения, неожиданно спросил:

— Вам за последнее время не приходилось говорить с кем-нибудь из коммунистов?

— Да, говорил кое с кем.

— Они вам не рассказывали о том, что собираются нарушить демократические свободы и ликвидировать нас? Вы только подумайте: ликвидировать старейшую партию, партию немецкого пролетариата, основанную ещё Марксом и Энгельсом!

Про себя Ренике подумал, что Маркс и Энгельс никогда и не собирались создавать партию, похожую на теперешнюю социал-демократическую, но, не чувствуя себя достаточно подготовленным для возражений, промолчал.

— Словом, коммунисты хотят нас проглотить, — продолжал Кребс. — Но мы тоже не наивные младенцы, мы не дадимся. Я это вам говорю для того, чтобы вы знали истинное положение вещей. Если кто-нибудь из коммунистов будет вас агитировать, так и отвечайте: мы не согласны!

Он покровительственно похлопал Ренике по плечу и быстро пошёл дальше. Ничего не поняв, Альфред продолжал свой путь.

Уже стемнело, когда он пришёл к Бертольду Грингелю. Хозяин сидел у стола и чинил электрическую плитку. Когда к нему ни придёшь, Грингель всегда чем-нибудь занят! Вот и теперь Ренике пришлось подождать несколько минут, пока Бертольд не закончил ремонт. После этого Альфред, словно контролёр, включил плитку, чтобы проверить работу товарища, и лишь потом заговорил о том, что его интересовало.

— На селе провели земельную реформу, — не то спрашивая, не то сообщая, сказал он.

— Да, — ответил Бертольд. — А ты что, только сейчас услышал? Об этом же во всех газетах напечатано.

— Нет, я просто не думал, что это произойдёт так скоро. Неужели русские и вправду думают выжить всех помещиков и капиталистов из советской зоны?

— У меня такое впечатление, — ответил Грингель, — что они не собираются сами этим заниматься, а предоставляют всё дело нам. Что касается деревни, то начало уже положено и результаты отчётливо видны. Русские разрешили крестьянам поделить помещичью землю, а сами лишь контролируют.

— Моя Гертруда утверждает, что это приведёт к полной разрухе и голоду.

— Глупости! Крестьяне будут обрабатывать свою землю во сто крат лучше, чем помещичью. Урожаи повысятся, а значит, и продуктов будет больше.

— Я тоже так думаю, но женщины очень волнуются.

— Волноваться тут нечего.

Несколько минут они помолчали, думая о последних событиях.

— Но раз отобрали землю у помещиков, значит, и фабрики должны перейти в руки народа, — рассуждал Альфред.

— Это пока ещё не решено. Однако, надо думать, большевики на полпути не остановятся. Кто сказал «а», должен сказать и «б».

— Да, это правда. Значит, русские действительно приступили к исполнению своих обещаний.

Снова долгое молчание. Приятели уже давно привыкли к таким паузам. И никогда при этом не чувствовали ни малейшей неловкости. Просто каждый думал о своём.