Вадим Собко - Залог мира. Далёкий фронт

Однако зачем итти на разрыв, если Таня уже умерла? Это имело смысл раньше, когда ещё можно было её спасти. Теперь поздно и незачем портить себе жизнь.

Снова раздался телефонный звонок. Капитан Брэтфорд просил к аппарату Гибсона.

— Капитан Брэтфорд предупредил меня, — положив трубку, несколько взволнованно сказал Гибсон, — что сюда может приехать майор Марков, сотрудник военного атташе. Я думаю, что беседа будет недолгой. И разговаривать с ним я прошу разрешить мне.

Все почувствовали облегчение: Гибсон как бы снял с них всю тяжесть и переложил на свои плечи.

Все в доме ждали майора, но когда он вошёл, каждый сделал вид, что занят своим делом. Только миссис Энн была бледнее обычного.

Поговорили о больших успехах войск на континенте, потом Марков, не теряя времени, перешёл к главному. Майор спросил о Тане очень сдержанно и вежливо, стараясь ничем не обидеть хозяев дома. Он пришёл сюда не как официальный представитель, а как друг Тани Егоровой. Он очень хотел бы знать о её судьбе, если, конечно, кто-нибудь из присутствующих знает об этом.

Первым Маркову ответил Сэм Гибсон.

— Это очень простая история, мистер Марков, — спокойно сказал он, — и я смогу вам её объяснить, потому что как раз перед уходом из дому Таня советовалась со мной, и её мысли для меня сейчас совершенно ясны. Я понял её так, что, вернувшись в Советский Союз, она не может быть вполне уверенной в своей свободе, даже, возможно, в безопасности. Боясь быть нескромным, я не стал допытываться о причинах. Я только спросил её: боится ли она наказания за какое-то преступление или же это просто принципиальное несогласие с тем, что сейчас делается в Советском Союзе, несогласие с его системой, с его практикой. Выяснилось, что это как раз принципиальное несогласие. Должен признаться, что, узнав о таком положении, я посоветовал ей обратиться к американским властям и рассказать о причинах её нежелания вернуться в Советский Союз. Я посоветовал ей отдать себя под защиту американской конституции, которая гарантирует каждому человеку полную свободу и право придерживаться каких угодно взглядов. Таня последовала моему совету. Очевидно, она имела довольно веские причины не возвращаться в Советский Союз, потому что американская власть приняла её и до последнего времени Таня пользовалась всеми свободами, которые гарантированы американскому народу.

У Маркова создавалось впечатление, будто Гибсон заранее подготовил речь, всё продумал и всё предвидел. И это показалось майору подозрительным. Он хотел спросить, где сейчас Таня, но Гибсон заговорил снова.

— Да, — сказал он, как бы отделяя предыдущую тему разговора от дальнейшего, — остаётся только пожалеть о том, что родина Тани не обеспечила ей полной свободы и душевного покоя, если ей пришлось искать защиты здесь. Мне очень жаль, что вы уже не сможете сами поговорить с ней, чтобы убедиться в справедливости моих слов…

Марков насторожился:

— Что вы этим хотите сказать?

— Сегодня ночью, — мистер Гибсон понизил голос и скорбно склонил голову, — во время воздушного налёта немцев Таня погибла от разрыва бомбы, попавшей в дом, где она жила. Я должен выразить вам своё самое глубокое соболезнование, мистер Марков, и надеюсь, что к этому присоединятся все присутствующие.

И смиренным, благочестивым взглядом американец оглядел семейство Кросби и Крауфорда. Все склонили головы.

Марков остолбенел. Можно ли верить Гибсону? Может быть, здесь очередной обман? Правда ли, что Таня погибла, или её пытаются упрятать подальше?

— Я очень сочувствую вам, мистер Марков, — раздался голос Джен. — Сейчас в нашей семье два горя. Почти в один день погибли самые дорогие для меня люди — мой сводный брат и Таня, которая была для меня больше, чем сестрой. Я не вмешиваюсь в политику, но горе моё безгранично, потому что Таня не послушалась меня и ушла из нашего дома. Случаю было угодно, чтобы она погибла.

— Свобода, свобода, — тихо, но с пафосом произнёс Гибсон, — чего не сделаешь для того, чтобы пользоваться ею так, как могут пользоваться граждане Америки…

Лёгкий стук, почти шорох, послышался за дверью, — так слуга Джон всегда предупреждал о своём появлении.

— Шофёр советского офицера просит разрешения войти… И мне кажется, что с ним вернулась… мисс Таня, — сказал Джон.

— Вы пьяны, Джон, — крикнул мистер Кросби.

— Нет, сэр, — сказал Джон.

Страх перед привидениями овладел хозяевами, они остолбенели. Майор Марков понял, что настал момент действовать. Он сделал шаг к дверям и распахнул их настежь.