Юлия Нестеренко - «Волкодавы» Берии в Чечне. Против Абвера и абреков

— Нам рассказывали о нем как о талантливом самобытном писателе. Говорили, что в юности он писал стихи и пьесы, опубликовал две книги.

— Ага! Писатель, все пописывал антисоветские статейки в местной «Крестьянской газете», где рассказывал, как советские чиновники притесняют горцев. Фантазии у него было хоть отбавляй! За что и был арестован.

— А знаете, почему его в первый раз отпустили из тюрьмы?! — гордится своей осведомленностью Димпер. — Ведь выяснилось, что многие из этих чиновников действительно были ворами и взяточниками!

— Терлоева и в самом деле четыре раза арестовывали и даже приговаривали к смертной казни, но каждый раз он путем подтасовки фактов и подкупа (сам юрист!) умудрялся выходить на свободу. Публично раскаивался в 1933 г., был восстановлен в партии. Ему разрешили работать корреспондентом грозненской «Крестьянской газеты». Посылают его на учебу в Москву в Коммунистический университет, но он опять связывается там с антисоветским подпольем.

— А правду говорят, что он в Москве создал подпольную террористическую группу, дерзко ограбившую банк и убившую двух сторожей? А из их отрубленных рук и ног выложил две буквы «М», что обозначало «Мусульманские мстители»? — затаив дыхание, спрашиваю я.

— Где это вы читали? В «Фелькишер Беобахтер»? Гляди-ка, прямо как чикагского гангстера Хасана там расписали!

— А еще писали, что он бежал с сибирской каторги, убив охранника и двух собак. Вырезал «филе» и, пока скитался по тайге, питался этим мясом! — округляет от ужаса глаза Димпер.

— Чьим мясом: собак или охранника?! Я смотрю, вы любите страшные сказочки на ночь? Смотрите, чтоб ночью никто не намочил постель со страху, когда ему приснятся кровавые отрубленные руки, — иронизирует Петров.

— А они нам уже давно снятся, мы их в натуре видели. И головы отрезанные тоже, — жестко сказал Гюнтер. — Это не смешно, после боя на Аргуни Крис действительно несколько ночей кричал во сне.

— Герр фельдфебель, зачем вы позорите меня! Теперь чекисты будут считать меня истеричной барышней, — протестует Димпер.

— Нет, Кристиан! Именно после этого случая мы стали считать вас людьми! — кладет ему руку на плечо Серега.

Он знает, чем началась и окончилась эта история, я рассказывал ее на первом допросе у Лагодинского.

Но давайте вернемся к нашим баранам.

— А еще была какая-то романтичная история, что вместо прошения о помиловании Терлоев подал заявление со словами: «Я решил встать во главе освободительной борьбы моего народа!»

— Ага, романтик с большой дороги. Всюду распространял слухи, что Советская власть проводит политику геноцида кавказских народов. А на гербе своей партии изобразил горца, режущего шашкой свинью, да еще пояснил, что под свиньей имеются в виду русские гяуры!

Понабирал в свои банды дезертиров и уголовников, вот они и начали бороться за «святое дело свободы»: грабили магазины и сберкассы, вырезали русские и еврейские семьи, охотились на небольшие группы и одиночных военнослужащих.

— Тогда почему Советы не подавили это восстание в самом зародыше?

— У Терлоева всюду были свои люди. Его агентом был даже сам министр внутренних дел ЧИ АССР Албогачиев. Многие из руководства только делали вид, что преследуют бандитов, а на самом деле сотрудничали с ними. Помните, как 17 августа вы совместно с бандитами Шерипова легко разгромили Шароевский райцентр?

— Да, нас тогда просто поразило практически полное отсутствие сопротивления!

— Так вот, благодарить за свою легкую победу вы должны начальника отдела по борьбе с бандитизмом ЧИ АССР подполковника ГБ А. Алиева, лично приказавшего их роте (он кивнул на Сергея) накануне уйти из аула. И он же помешал нам поймать вашу группу.

В общем, биография Терлоева очень похожа на биографию Майрбека Шерипова. Надеюсь, и кончит так же! — закончил свой рассказ Владимир.

Беда подкралась незаметно. Вскоре мы получили из центра радиограмму, что надо готовиться к встрече очередного десанта абверовцев.

Встретим по всем канонам кавказского гостеприимства! Они получат свинцовое угощение, которое вряд ли смогут переварить! — расхохотался Ахмет. Мы не станем стрелять по своим! — сразу резко встал на дыбы Гюнтер. Даже если опять пришлют таких негодяев, как ваши Хайнц и Шмеккер? — прищурился Петров.

Мы должны сообщить в центр координаты для лучшей высадки десанта: место выбирает сам Лагодинский — это окрестности аула, недавно освобожденного красноармейцами от банды.