Юрий Корольков - Так было…

Американцы увлекли жандармов в открытую беседку. Смайлс подумал: лишь бы они не заглянули в сарай, не обнаружили надувные лодки. Или того хуже — не заметили бы в море субмарину. Тогда придется пустить в ход парабеллум. С этими скворцами будет нетрудно справиться. Не хочется только пачкать руки. Могут быть неприятности. Возись тогда, прячь концы в воду…

Но доверчивые жандармы больше не интересовались заброшенной фермой. А подводная лодка лежала на грунте, выставив над волнами один перископ. Его и в трезвом состоянии сразу не обнаружишь.

Жандармы не уходили часа полтора, не меньше. С симпатичными американскими парнями они расстались друзьями. И все это время Кларк и его офицеры просидели в затхлом, темном подвале, где пахло прошлогодними овощами, плесенью и мышами. Заместитель командующего американскими войсками в Европе сидел, притаившись за какой-то бочкой, прислушиваясь к глухо доносившемуся смеху, и боялся пошевелиться, чтобы не обнаружить своего присутствия.

Когда жандармы уехали, перепачканный паутиной генерал Кларк выбрался из подвала. Совещание продолжалось. Жюэн согласился не оказывать сопротивления американским войскам в Алжире. Он обещал повлиять на Дарлана, но поставил условие — с приходом американцев французская администрация колоний должна остаться на месте! Кларк заверил, что все будет именно так, как этого хочет господин генерал Жюэн.

Вечером того же дня Кларк покинул африканский берег, и субмарина вновь погрузилась под воду.

Линия фронта стабилизовалась у Эль-Аламейна. Она тянулась от побережья и исчезала в пустыне, в глубине африканского материка. Так исчезает река, потерявшая силы преодолеть зной и пески, она тянется в коричнево-желтом безмолвии выжженной солнцем пустыни. В Африке немало таких рек и ручьев, бесследно уходящих под землю.

Даже непонятно, почему немцы вдруг остановились перед Суэцким каналом, так и не завершив июньского наступления, и не взяли Александрию, Каир. «Вероятнее всего, — думала Кет, — войска Роммеля выдохлись, у них не хватило сил для последнего удара». Но как бы то ни было, какими бы причинами это ни вызывалось, фронт остановился и британская армия получила внезапную передышку. Кет не могла знать, что фельдмаршал Роммель проиграл битву за Африку потому, что у него взяли две лучших дивизии для войны на юге России, под Сталинградом. А потом все предназначенные ему резервы тоже уходили в Россию…

На крайнем левом фланге не было строго прочерченной линии фронта. С обеих сторон здесь действовали лишь патрули, воевали за оазисы и колодцы. Борьбу здесь называли войной за пальмы, за пригоршню воды. Противники стремились лишить друг друга главного, от чего мог зависеть успех в пустыне, — воды. Однако и война за пальмы каждодневно приносила жертвы. Именно здесь и погиб майор Колмен, женой или любовницей которого стала Кет Грей. Его привезли в госпиталь близ Каира. Кет пришла к нему, когда Колмен был уже без сознания. Он лежал с закрытыми глазами, обросший щетиной, с осунувшимся и заострившимся лицом, как у покойника. Через полчаса Колмен умер. Сестра милосердия, вся в белом, с белыми погончиками и голубым крестом на груди, увела Кет из палаты, дала ей бром, опасаясь истерики, но Кет даже не плакала.

Майора похоронили на военном кладбище, недалеко от развалин древнего египетского храма. Плиту для могилы тоже взяли из храма — на ней сохранилась неясная, стертая веками клинопись. Кет не плакала и на кладбище. Она поймала себя на мысли, что сейчас ей все же легче, чем тогда в Лондоне, когда рухнула вся ее жизнь. Теперь она подумала о другом — ей снова будет очень трудно в армии без мужской поддержки. Майор Колмен все-таки ограждал Кет от мелких неприятностей, заботился и облегчал ее военный, фронтовой быт.

Они познакомились на транспорте по пути из Англии. Транспорт перевозил войска в Африку. Кет все еще не могла прийти в себя после всего пережитого. В неостывшем смятении молодая женщина плыла навстречу судьбе. Она ничего не замечала, что происходит вокруг нее. Офицеры пытались ухаживать за Кет, проявляли подчеркнутое внимание, а она в разгар беседы могла вдруг подняться с кресла и, не говоря ни слова, покинуть компанию. Кет Грей не оставляла мысль о случившемся. Она вновь и вновь переживала события той ночи, страшного пробуждения. Кет все еще не могла избавиться от ощущения грязи, с которой ей пришлось соприкоснуться.

Миссис Грей всплеснула тогда руками, увидев дочь.