Юрий Корольков - Так было…

В разгар восстания генерал Голян получил секретные указания из Англии. Их передал майор Краткий — офицер связи эмигрантского правительства, прибывший из Лондона. Директива настоятельно требовала от командующего — не допускать в стране безвластия, подчинить партизанские бригады единому командованию. Под единым командованием в Лондоне подразумевали его, генерала Голяна.

— Но что я могу поделать, — развел руками Голян, — партизанское командование проводит собственную политику… Сейчас, например, они настаивают на том, что надо атаковать Дукельский перевал и встретить там советские передовые части.

— Видите ли, — сказал майор Краткий, — что выгодно русским, не всегда сулит выгоду нам… Британская и американская военные миссии, которые прибыли в Банску Быстрицу, имеют другую точку зрения. Они не заинтересованы в том, чтобы русские слишком уж быстро прошли через перевалы… Раньше всего надо навести порядок в Словакии. В этом отношении вам не следует сковывать инициативу Траяна.

Йозеф Траян командовал партизанской бригадой. Прожженный авантюрист, он ловко втерся в доверие к партизанам и работал одновременно на германскую разведку и английскую. В городе Брно Траян был связан с руководителем антикоммунистического отдела гестапо Козловским. Связи его с Интеллидженс сервис шли через Стамбул в Лондон…

Во время восстания в Словакии Йозеф Траян получил одинаковое задание от обеих разведок — уничтожать коммунистов… Он приложил руку к расстрелу партизан, судивших предателя-фашиста в деревне Гайники, сорвал освобождение коммунистов из тюрьмы в Нитре, расстрелял партизан, братьев Иванко, о героизме которых в Словакии рассказывали легенды.

Однако ни англо-американские военные миссии, ни представители эмигрантского правительства, которых никто не хотел признавать, ни генерал Голян и его агенты-провокаторы не могли изменить ход событий в Словакии. Когда это понял Уинстон Черчилль, он потерял к словацкому восстанию всякий интерес. Больше того. В сложившейся ситуации восстание словацких партизан могло ускорить вступление русских в Европу. А уж этого-то Черчилль никак не хотел.

Саботаж штурма Дукельского перевала дал свои результаты. Впоследствии советским войскам пришлось пролить много крови, чтобы прорваться через перевал и освободить Словакию.

Юрай Кухта ушам своим не поверил, когда услыхал, что генерал Чатлуш будет выступать по радио. Как же так?! Сегодня утром Юрай с ребятами из своего отряда доставил Чатлуша под конвоем в Банску Быстрицу, а в семь часов вечера он подойдет к микрофону… Что за наваждение!.. Но ведь Юрай не ошибся — диктор отчетливо произнес фамилию генерала и еще добавил, что военный министр Чатлуш только сегодня прибыл в Банску Быстрицу…

Генерал Чатлуш командовал словацкими войсками на советско-германском фронте. Юрай Кухта там и узнал его — он вел себя не лучше, чем фашисты. Немцы сделали его военным министром в правительстве фарера Йозефа Тиссо. Когда началось восстание, Чатлуш с перепугу бежал из Братиславы. Никто не знал, где ом скрывается, но партизаны поймали его и доставили к генералу Голяну.

Около семи часов вечера начался воздушный налет на Банску Быстрицу, и выступление Чатлуша отложили. Потом к генералу Голяну ворвались возмущенные работники главного партизанского штаба и потребовали отменить выступление Квислинга.

Но указания Лондона были ясны — надо выступить по радио крупному военному чину и обратиться к солдатам. Голян подумал и остановил выбор на своем заместителе — генерале Маларе. Но теперь Голян не станет вести себя так опрометчиво. В Банской Быстрице, конечно, не дадут выступить и Малару. Пусть Малар отправится в Братиславу, где под германской охраной пребывает правительство Йозефа Тиссо…

Генералу Малару без особых трудов удалось пробраться в Братиславу. Там ему охотно предоставили микрофон, узнав, о чем он намеревается говорить с восставшими солдатами.

— Зачем вам революция? Против кого? — Малар называл восстание революцией. — Начинать борьбу еще рано, еще не пришло время… Да и вообще освободить Словакию можно и без войны… Не нужно словакам влезать в драку…

Генерал Малар посеял смуту в умах солдат… А время было самое горячее — германские дивизии перешли в наступление. Солдаты были деморализованы. Одни позволили себя разоружить, другие прорвались к партизанам. Но к партизанам удалось пробиться немногим. Две регулярные словацкие дивизии — двадцать пять тысяч солдат — были потеряны для повстанцев… Закрыть такую брешь партизанскому войску оказалось не под силу…