Юрий Корольков - Так было…

Заключительным аккордом в действиях авиации над Францией должен был прозвучать массированный бомбовый удар в день высадки экспедиционных сил. Прежде чем первые солдаты-десантники покинут корабли, перед ними тысячи бомб сплошным ковром упадут на берег. В первый день вторжения — в день «Д», как обозначался он в плане «Оверлорд», намечали сбросить на побережье десять тысяч тонн бомб. Это кроме пяти тысяч тонн, сброшенных накануне.

Казалось, что осуществляется идея Черчилля «выбомбить Германию из войны». Сторонник «дешевой войны», британский премьер направил в английский воздушный флот почти два миллиона человек — в три раза больше, чем находилось в наземных войсках. Но пока это не давало ощутимых результатов.

Бомбардировка немецких городов началась с помощью американских летчиков еще в сорок втором году. Она возрастала из месяца в месяц. Одним из первых был разрушен город Кельн. В налете на город участвовало до тысячи самолетов. Весь центр превратился в руины, но промышленные предприятия не пострадали. Так, за всю войну ни одна бомба не упала на американский автомобильный завод Форда, расположенный в двух километрах от черты города. Жители Кельна искали спасения в стенах этого завода, как в самом надежном бомбоубежище. Зато уникальный, величественный и древний Кельнский собор сильно пострадал от бомб.

Серьезное беспокойство в Лондоне вызывали разведывательные и агентурные донесения, поступавшие из Германии. В них сообщалось, что Гитлер вот-вот применит секретное оружие, которым давно уже грозил миру. Стало известно, что немецкие военные специалисты еще до войны начали создавать ракетные самолеты-снаряды. Секретными работами на острове Пенемюнде руководил генерал-лейтенант Шемиргембейнский. Работы проходили успешно. Летом сорок третьего года секретный экспериментальный завод посетил Гитлер. Он приказал изготовить тридцать тысяч самолетов-снарядов «фау-1» и обрушить их на головы противника.

Черчилль имел возможность видеть, держать в руках, ощупывать детали этого реактивного снаряда, — помогли поляки. Где-то под Варшавой во время испытаний не разорвался один снаряд. Члены подпольной Армии Крайовой сначала спрятали его в реку, а потом разобрали и по частям переправили в Лондон.

Следовало принимать безотлагательные меры против нависавшей угрозы. А меры могли быть одни — разрушить секретный завод. В августе сорок третьего года пятьсот семьдесят самолетов-бомбардировщиков налетели на Пенемюнде и буквально стерли завод с лица земли. Чертежи секретного оружия сгорели, а генерал Шемиргембейнский погиб среди развалин…

На какое-то время угрозу удалось предотвратить. Но оказалось, что производство таинственных снарядов немцы перенесли куда-то в горы. Снова посылались донесения осведомителей о том, что «фау-1» могут в любой момент появиться над Англией.

Что, если летающие снаряды начнут рваться теперь, перед вторжением, когда все побережье Южной Англии напоминает ярмарочную толкучку — так тесно здесь от войск и военной техники?.. Это обстоятельство настораживало и заставляло ускорять вторжение в Европу.

Особое внимание при подготовке «Оверлорда» уделили проблеме транспорта и снабжения десантных армий. Сотрудники штаба Коссак подсчитали, что для экспедиционных армий потребуется триста тысяч грузовых автомобилей. Но еще большую тревогу вызывало отсутствие свободных портов в Южной Франции. Где разгружать корабли с продовольствием, амуницией, техникой, боеприпасами и людскими резервами, после того как десантные войска высадятся на берег? Ведь для боевого питания современной дивизии требовалось ежедневно шестьсот — семьсот тонн различных грузов.

Основную ставку делали на порт Шербур. Он расположен на самой северной оконечности Котантенского полуострова. Кроме того, возлагали надежду на город Кан, соединенный с морем небольшим судоходным каналом. Но именно здесь малейшая неудача грозила сорвать «Оверлорд».

А вдруг эти порты не удастся взять сразу? И ведь неизвестно еще, в каком состоянии оставят немцы эти порты.

Сомнения возникали серьезные. Решили застраховать себя постройкой искусственных гаваней и морских портов. Они должны были возникнуть в течение нескольких дней на открытом, безлюдном французском побережье.

Искусственные молы для гаваней предполагали соорудить из старых кораблей, которые будут затоплены один подле другого. Всего на французском побережье решили построить пять таких гаваней. В секретной переписке их называли «Гузбери» («Крыжовник»).