Идиллия Дедусенко - В «игру» вступает дублер

— Вы товарищ Игнатов?

Майор утвердительно кивнул.

— Так и есть, всмотревшись в него, сказала посетительница. — Нам вашу фотографию в гестапо показывали. На допросах допытывались, кто вас знает. Меня Марией Максимовной зовут. Мы в одной камере с Анной Вагнер сидели. Меня отпустили, а всех остальных расстреляли.

И Мария Максимовна рассказала обо всём, что произошло в тюрьме, передала просьбу Анны. Когда она ушла, Игнатов пригласил к себе Зигфрида, пересказал всё, что услышал от женщины. Потом вроде как подытожил:

— Итак, карьера художника Ларского кончилась. Хочешь стать коммерсантом?

— Если нужно…

— Нужно. Иди к Виталию Ивановичу, он всё и расскажет. Ровно в двенадцать ты должен быть у него.

До беседы с генералом оставалось чуть больше часа. Зигфрид решил немного пройтись по городу. Он кружил по улицам, терзаемый противоречивыми чувствами: не хотел возрождать горькую память печальным зрелищем, и в то же время его неодолимо тянуло к месту, где ещё совсем недавно стоял дом Вагнеров. После долгих колебаний Зигфрид всё-таки пошёл в Почтовый переулок и стоял, глядя на обгоревшие развалины. Он явственно, как будто наяву, услышал голос Анны, читавшей стихи своего любимого поэта, восточного лирика и философа Омара Хайяма:

«В чём нашей жизни смысл?»… Много тысячелетий бьётся человечество над этим вопросом, мучается в поисках истины. Ответить на него словами, наверное, невозможно. Надо просто прожить жизнь, даже такую короткую, как Саша, как Анна. А ответ на извечный вопрос, переходящий из поколения в поколение, найдут потомки, которые скажут: «Они жили и умерли для того, чтобы мы были счастливы». Зигфрид глянул на часы — через пятнадцать минут нужно быть у генерала. Он кинул последний взгляд на развалины и быстро пошёл по переулку, затем свернул на бульвар, думая и чувствуя только одно: за все свои, за все наши потери он будет мстить беспощадно.

Генерал, приветствуя входящего Зигфрида, поднялся из-за стола, пошёл ему навстречу.

— Как чувствуете себя, Олег Сергеевич? — спросил Панов.

Зигфрид едва заметно вскинул брови: генерал назвал его по имени, о котором он и сам уже почти забыл, прочно вжившись в два своих псевдонима. Хотел ответить, что самочувствие у него хорошее, но, подумав секунду-другую, сказал твёрдо:

— Готов к очередному заданию.

— Это хорошо. Поздравляю вас с присуждением очередного звания: вы теперь капитан.

— Служу Совет…

— Да вы садитесь, капитан Серов, — перебил его генерал. — Конечно, ещё послужите. И задание будет, как всегда, не из лёгких. Вы всерьёз занимались немецким языком?

Зигфрид слегка побледнел при косвенном упоминании об Анне, но ответил по-прежнему твёрдо:

— Вполне. Я и до этого его немного знал, а теперь могу объясняться достаточно свободно.

— Вот именно это и потребуется коммерсанту фирмы «Штерн».

— «Штерн»? — переспросил Олег. — «Звезда»?

— Да, есть такая фирма в Бонне, имеющая своих представителей в крупных городах оккупированных немцами стран. Скупает и перепродаёт художественные ценности. На нашей территории тоже. Отступая, немцы грабят наши музеи, художественные мастерские, частные коллекции… В общем, увозят культурные ценности. Мы должны их уберечь. Вы знаете толк в живописи и вполне подходите для работы в этой фирме.

— Где же я буду её представлять?

— Пока в Киеве.

— Так далеко от фронта?

— А вы не волнуйтесь, фронт скоро откатится не то что до Киева, но и до границы, и за границу. Но пока это случится, вы должны прижиться в фирме, чтобы получить возможность свободно передвигаться из города в город, вплоть до… Бонна.

Олег слегка приподнял брови в знак удивления: ему предстояло сложное, необычное для него задание. Панов подметил это удивление и поспешил заверить:

— Вы справитесь, я в этом не сомневаюсь. И в центре так думают.

Панов полистал лежащие на столе бумаги, будто отыскивая что-то, потом вытащил из ящичка папку и, ещё не открывая её, сказал:

— Сначала думали отправить вас из Москвы, но, учитывая предыдущую утечку информации, центр поручил нам подготовить самолёт и переправить вас в Киев.

— Вы имеете в виду замену Игнатова? — уточнил Серов.

— Да. Как выяснилось, утечка шла из центра, от машинистки особого отдела, которая печатала секретные документы. Её уже обезвредили, но, возможно, не все связи выявили. Так что, бережёного бог бережёт, полетите отсюда.