Величко Нешков - Наступление

— Где оружие? — спросил Калыч.

— Здесь, — нагнулся Йордан и поднял с земли пулемет. — Меня чуть было не заметили, — продолжал он торопливо. — Опять повезло. Хорошо, что погас свет. Пока зажгли фонари, мой след простыл.

— Давай выбираться из села, а там и поговорим. — Калыч взвалил пулемет на плечо и осторожными шагами направился к улице.

Было за полночь. Солдаты сладко спали. В помещении роты стоял запах от потных портянок и сапог. От захода солнца и до восхода окна школы плотно закрывались. Боязнь внезапного нападения и опасения, что партизаны могут бросить гранату в открытые окна, не давали покоя начальству даже во сне.

Кто-то из солдат бормотал во сне, кто-то громко чмокал губами. А дневальный Кында — один из тех немногих в роте солдат, которые не спали, — из последних сил боролся со сном. Сегодня ему не удалось даже вздремнуть, потому что во время обеденного отдыха Игнатов послал его, с запиской к Бейскому. Записку было приказано передать лично Милко Бейскому, который ушел куда-то к запруде. Пока Кында нашел его под вербами да пока повернулся, солдаты уже встали. И теперь, к концу смены, Кында едва держался на ногах. В другой раз перевел бы часы вперед, но с запасниками шутки плохи. Они сразу же саданут под ребро, и виноватого потом не найдешь. Кроме всего прочего, придется разбудить Пени, а он такой пройдоха, сразу же поймет, в чем дело.

Кында был связным у Игнатова еще с зимы. Как только весной в роту пришли запасники, какой-то шутник придумал ему прозвище Кувшин. Все были уверены, что Кында доносит обо всем, что происходит в роте, Игнатову, и ругали его по поводу и без повода. Когда же играли в «жучка» и Кынде приходилось отгадывать, то его лупили с наслаждением до тех пор, пока не посинеет ладонь.

До конца дежурства оставалось еще минут двадцать. И чтобы отогнать сон, Кында решил пересчитать оружие.

Сначала он подумал, что ошибся. Еще раз, считая, прошел вдоль пирамиды. Нет, ошибки не было. В его груди неистово застучало сердце. Казалось, что оно сейчас выскочит наружу. От недавней дремоты не осталось и следа. На клочке от пачки сигарет он записал количество винтовок и пулеметов — не хватало легкого пулемета и карабина. Ударом ноги он открыл дверь спального помещения. Схватил Гецу за ноги.

— Геца, Геца, — шипел он, — вставай!

Геца испуганно и сонно тер глаза, готовый в любую минуту бежать. После расстрела каменопольских коммунистов он всегда был начеку, его даже во сне не оставлял страх внезапного нападения партизан.

— Где они? — вскинул он голову и зажмурился от света лампы.

— Выйдем!

Кутула проснулся и проворчал:

— Да замолчите вы, нашли время!

В конце концов разбудили и остальных солдат. Спальное отделение загудело, как улей.

— Да вы знаете!.. — пытался перекричать всех Кында. — Нет одного легкого пулемета!

— Да ну тебя, пора бы проснуться, — сказал кто-то.

— Уж не на своих ли ногах он убежал? — добавил другой.

— Замолчите вы наконец, дайте поспать! — Кутула накрылся с головой и повернулся на другой бок.

А в коридоре Геца и Кында уже в который раз пересчитывали оружие.

— Ой-ой-ой, мамочка! — скулил Кында. — Поручик меня за это прибьет!

— А ну-ка посмотри, кого нет, кто в ночном обходе?

— Их-то я знаю! Ангел и Марин! — Трясущейся рукой Кында взялся за ручку двери спального помещения. — Ох! — вскрикнул он испуганно. — Йордан! Постель Йордана пуста! Эй, люди, где Йордан?

— В штанах у меня, — пошутил кто-то, и все опять стали громко ругать Кынду за то, что он не дает спать.

Геца переминался с ноги на ногу, поеживаясь от ночной прохлады, но как только услышал имя Йордана, виновато заморгал и обернулся к Кынде со словами:

— Поручик как раз сегодня приказал не спускать с Йордана глаз. Вот так влипли!

— Что же теперь делать? — захныкал Кында. — Наверняка он сбежал, когда свет погас. Ох, мамочка, с живого шкуру спустят! Что же делать?

— Надо сообщить поручику, — ответил Геца и побежал на квартиру Игнатова.

Через полчаса Кында стоял навытяжку перед Игнатовым. Тот схватил его за горло и со всей силой толкнул к стене.

— Почему допустил? Я что тебе приказал?! Говори! Спал? Жалко, что голову тебе не отрезали…

После первого толчка со стены полетела известка и штукатурка. Второй толчок поверг Кынду на пол. Он упал спиной прямо на масляные пятна. Последовало еще несколько ударов и пинков. С силой распахнув дверь, Игнатов влетел в спальное помещение и закричал во все горло: