Величко Нешков - Наступление

— Вот, значит, как, — задумчиво проговорил Чугун. — Может быть, у Данчо и было право так говорить об этом парне? — Он искоса посмотрел на Калыча. — Что скажешь, Димитр?

— А как не верить нашим ребятам в роте? Ведь он у них постоянно на глазах.

— Да, вот что, — вспомнил Чавдар. — Йордан передал эти двадцать патронов Гешо Моллову.

— Ну и что из того? — спросил Чугун.

— Да то, что из всех патронов высыпан порох. Только гильзы и пули.

— Ну и дураки! Они нас за идиотов принимают, что ли? — поморщился Чугун. — А Слановский знал об этом?

— Йордан утверждает, что именно Слановский сообщил об их планах.

— Чавдар, что ты предлагаешь? — спросил Чугун.

— Надо поторопиться с выводом людей из Лозена. Начнем с Йордана. Я уже распорядился, чтобы Гешо установил с ним связь. А с другими пока повременим.

— Не возражаю, — уныло покачал головой Чугун. — Кто пойдет в село?

Калыч расправил плечи, усмехнулся немного вызывающе:

— Ну конечно я…

Этой же ночью Калыч ушел. На другой день незадолго до захода солнца он остановился на лесистом пригорке южнее Лозена.

Село и поле лежали перед ним как на ладони. Осым извивался между вербами, ленивый и темноватый. На лугу пасся скот. По пыльным дорогам с полей возвращались телеги. Первое дуновение осени уже оставило отпечаток печали на равнине — серела неперепаханная стерня, уже желтела кукуруза. Несколько окон в селе отражали лучи заходящего солнца. По площади перед школой проходили солдаты, казавшиеся отсюда маленькими, как муравьи.

Лежа в кустарнике на большой поляне, Калыч внимательно прислушивался ко всем звукам. Сюда должен прийти со своей коровой Гешо Моллов. Прошло около двадцати минут. Над лесом стояла звонкая тишина. Где-то на дороге затарахтела телега, запряженная волами. Залаяла собака. В тишине раздался гортанный мужской голос:

— Ого-го, держи его, держи…

— Он, — полушепотом сказал себе Калыч, продолжая прислушиваться.

Телега остановилась. Спустя некоторое время послышались тяжелые шаги пробирающегося через кустарник человека. Калыч осторожно приподнялся. В нескольких шагах от себя он увидел босого, в расстегнутой рубахе, широкоплечего Гешо Молдова и еле слышно свистнул.

— А, ты уже тут как тут! — заулыбался тот, протягивая свою мозолистую лапищу.

— Все готово?

— Вроде бы. Ребята уже заждались.

— Этой ночью со мной пойдет только Йордан. Буду ждать его на старом месте. Скажешь, что есть решение, чтобы пока только он пошел со мной в горы. Но без пулемета чтобы и на глаза не показывался!

— Все передам. — Гешо почесал в затылке и ушел.

Когда луна осветила бледным светом горизонт на востоке, Калыч начал спускаться к селу. Пока село не притихло и не уснуло, он решил переждать в вербах около Осыма. Потом на цыпочках перешел через горбатый мостик и, осторожно двигаясь в тени оград, добрался до центра села. Вслушался. До него долетел еле слышный мужской разговор. Послышались чьи-то шаги. Остервенело залаяла собака. К ней присоединились и другие собаки. Калыч завернул в разгороженный двор и скрылся за поленницей сухих дров.

С соседней улицы донесся мужской голос:

— Стой, кто там?

Калыч радостно встрепенулся, узнав голос Марина.

— Да мы свои, из управы идем, а вы что, ночной обход? — раздался в ответ подвыпивший и немного тягучий голос.

— Незачем вам знать, кто мы такие, — строго ответил им Марин. — Разве не знаете приказа поручика Игнатова? В это время никто не имеет права шататься по улицам.

— Постойте, ребята, мы свои, доверенные люди, у нас пропуска есть, — оправдывался мужчина с тягучим голосом.

«Эх, — подумал со злостью Калыч, — протянул бы ты у меня ноги, доверенная сволочь, да только сейчас не до этого, есть дело поважнее».

Снова послышался неразборчивый тихий говор. Шаги удалились. Собачий лай утих.

Калыч выпрямился и осмотрелся. Глаза уже давно привыкли к темноте и могли различить любой куст, любой предмет, который неопытному глазу показался бы силуэтом человека.

Калыч обошел площадь, проскользнул по улочке к церкви, прильнул к церковному забору, затем юркнул в заросший травой двор. Прислушался. Никто не подавал никаких сигналов. Он приблизился к калитке, соединявшей дворы церкви и школы, и снова остановился. И тут он заметил, как между полынью и бузиной осторожно приподнялась чья-то фигура.

Молча подали друг другу руки.

— Ну что, готов? — спросил Калыч.

— Да, пошли, — тихо прошептал Йордан. — Часа два уже жду. Надо спешить, а то скоро будут сменяться посты. Я и так заждался. О чем только не передумал! Весной как раз на этом месте мы ждали Данчо Данева, чтобы спасти наших.