Максим Шахов - Японская пытка

— База, база, мы Браслет-1, ответьте!

Ихара уже собирался закурить дорогую сигарету с золотым ободком, как радист позвал его:

— Господин Ихара, связь установлена, его превосходительство у микрофона.

Начальник отдела торопливо отложил зажигалку, сделанную из оружейного патрона, и сигарету, надел наушники и очень уважительным тоном поприветствовал генерала Сиро Иссии:

— Добрый день, ваше превосходительство, вы просили связаться с вами и доложить, как прошла ночь.

— Надеюсь, без сюрпризов и вы не выдали своего присутствия?

— Как можно, господин генерал! Я и мои люди соблюдаем все меры предосторожности, беглецы не догадываются о нашем присутствии.

— Вы еще не выходили на связь со своим информатором?

— Это должно произойти сегодня ночью, тогда я стану располагать более подробной информацией.

Какое-то время в эфире царила тишина. Наконец первым отозвался Сиро Иссии:

— Давайте, господин Ихара, не забывать о молодом тигре, наши «бревна» наверняка расслабились, а это не входит в задачу эксперимента. Поэтому я решил сегодня проверить, готовы ли они встретить новые угрозы. Проверьте, надежно ли закреплена маскировочная сеть.

— Будет сделано, господин генерал.

— Держите меня в курсе, я найду время, чтобы подойти к рации, когда вы снова выйдете в эфир.

Ихара снял наушники, передал их радисту.

— Интересно, а они сумели хорошо замаскироваться? — пробормотал начальник отдела.

Выбравшийся из тростника к укрытию Ричард гордо положил к сидевшему на охапке из стеблей Николаю четырех упитанных сусликов.

— Я же говорил тебе, с голоду не умрем.

Глаза у Ямадо блестели голодным огнем, как-никак беглецы не ели уже вторые сутки.

— Где ты их взял?

— Да их тут полно, дохлые валяются. На улице холодно, за день не должны были испортиться. Там еще пара озерных чаек есть, если кто-нибудь брезгует грызунами.

Галицкий посмотрел на мертвых окоченевших сусликов.

— Оно, конечно, можно и рискнуть, все-таки доза отравы, убившая грызуна, не должна подействовать на человека. Но гробить свой организм я никому не советую. Лучше б отловить живых зверьков.

— Думаешь, я ничего не понимаю и хочу нажраться отравы, как какой-нибудь дикарь? Пробовал я ловить этих тварей, шустрые… А земля мерзлая, черта с два их из норы вытащишь! Сунул руку, так эта мразь меня за палец тяпнула. — Американец продемонстрировал кровоточащий палец. — Повторять такие эксперименты я не хочу. Пусть кто-нибудь из азиатских господ этим займется, а то сидят без дела, медитируют, понимаешь.

— Чунто сейчас не медитирует, а молится, я у него спрашивал, — сказал Николай. — А ты помолиться не желаешь?

— Уж как-нибудь потом, когда выберусь из этой передряги. Сначала напьюсь как свинья, а уж потом в церковь, грехи замаливать.

Чунто хоть и не знал английского языка, но по ситуации понял, о чем идет спор. Он легко поднялся и сказал, обращаясь к Галицкому:

— Я раздобуду еды, а вы уж постарайтесь с огнем. Сырое мясо есть не стоит. Тут полигон, на котором, как ты говорил, всякую заразу испытывают, все живое может быть заражено холерой, тифом, оспой, чумой.

— Монах дело говорит, без термической обработки есть ничего нельзя, можно заразиться.

Ричард стал мыть в лужице руки.

— Я же этих тварей дохлых вот этими самими руками трогал, — причитал он.

Помыв руки, американский летчик взял тростинку и стал ею осторожно ершить шерсть на сусликах.

— Что, черных чумных блох ищешь? — ухмыльнулся Галицкий.

— Черт их знает, может, они уже на меня перебрались?

— Не переживай, ни одного насекомого на них не найдешь. Блохи на дохлых сусликах не живут. Как только тушка остывает, они покидают ее, им же теплую кровь пить надо.

Сказав это, Николай оглянулся. Тибетский монах успел за это время исчезнуть без всякого звука, словно растворился в воздухе.

— Какие у кого есть предложения насчет огня? — дважды по-английски и по-японски сказал Николай. — Я голыми руками его разводить не умею. А ты, Ямадо?

Камикадзе пожал плечами.

— Теоретически знаю, как это делается, но сам никогда не совершал подобного подвига. Надо взять дощечку из дерева твердой породы, заостренную круглую палочку и крутить ее в ладонях до тех пор, пока не появится дымок.

— Это и я знаю, — проговорил поручик, — но, во-первых, где в степи возьмешь брусок твердой породы, а во-вторых, у меня скорей дым из ладоней пойдет, когда я заостренную палочку крутить буду.