Виктор Верстаков - Афганский дневник

В долинный лагерь успели прилететь до темноты. После доклада командиру пошли перекусить. За столом вспомнили вчерашний разговор, начавшийся с цитаты из «лучшего приятеля». Хотелось узнать: что ответил Скобелев?

— А ничего особенного. Сказал, что если бы я не служил, то и он бы следов в науке не оставил. Да и не только он, и не в одной науке…

В декабре 1837 года в Кабул прибыл с дипломатической миссией адъютант Оренбургского губернатора В. А. Перовского поручик И. В. Виткевич.

Ян (Иван Викторович) Виткевич еще гимназистом участвовал в работе тайного революционного общества, за что в 1824 году, четырнадцатилетним, был сослан из Польши в Оренбургскую губернию. Блестяще владея несколькими европейскими языками, он скоро изучил и ряд восточных. В 1831 году за отвагу, проявленную в пограничных столкновениях, и за успехи в изучении восточных языков Виткевича произвели в офицеры с восстановлением прав дворянства. Одним словом, посланец России был человеком незаурядным и примечательным.

Незадолго до миссии Виткевича, в мае 1836 года, в Оренбург прибыл афганский посол — просить помощи «против угрожающей кабульскому владельцу опасности от англичан и против Рендшид-Синга, владетеля Пенджаба».

Губернатор Перовский, переправляя афганского посла в Петербург, писал: «Если Афганистан станет английским, то англичанам… останется до самой Бухары один только шаг. Средняя Азия может подчиниться их влиянию, азиатская торговля наша рушится: они могут вооружить против нас при удобном случав соседние к нам азиатские народы, снабдить их порохом, оружием и деньгами».

Так что поручик Виткевич поехал в Афганистан, как говорится, с ответным визитом. В инструкции министерства иностранных дел посланцу России предписывалось способствовать укреплению целостности и самостоятельности Афганистана, прекращению вражды между местными ханами.

Помимо этого Виткевич в ходе переговоров согласовал вопросы значительного расширения взаимной торговли, а также от имени правительства России предложил афганскому эмиру помощь в размере двух миллионов рублей наличными и столько же — товарами.

Между тем Англия предъявила Афганистану ультиматум: немедленно удалить русского посланника и прекратить всякие контакты с Россией и Ираном. Подоплека этого ультиматума была скорей экономическая, чем политическая: англичанам в то время были особенно нужны новые рынки сбыта своей продукции — в 1837 году в стране разразился кризис перепроизводства. В ответ на отклонение эмиром ультиматума англичане объявили Афганистану войну.

За всю историю Англия трижды воевала с Афганистаном. Это были странные войны: захватчики, как правило, побеждали в боях и сражениях, а затем панически отступали, покидая страну.

Первая англо-афганская война началась в 1838 году. Английская армия вторжения имела более 30 тысяч человек. Для ее снабжения в походе использовались 30 тысяч вьючных верблюдов.

Власть афганского эмира Дост Мухаммада распространялась в то время на сравнительно небольшую территорию, протяженность которой с севера на юг составляла около 270, а с запада на восток — около 320 километров. Общая численность населения была тоже небольшой: примерно 1300 тысяч. О промышленной и военной отсталости Афганистана не приходится и говорить: противник имел огромное преимущество и в вооружении, и в технике. Правда, мушкеты афганской армии стреляли дальше английских. Англичане и так называемый «шахский контингент» их ставленника на афганский престол Шуджи уль-Мулька легко заняли Кандагар, предательство афганских ханов открыло захватчикам ворота крепости Газни, скоро пал и Кабул.

Успех был столь быстрым и полным, что завоеватели явно расслабились. Вместо того чтобы занять гарнизоном господствующий над Кабулом замок Бала-Хиссар, они отдали его новому шаху Шудже, который немедленно расквартировал там свой многочисленный гарем. (В полуразваленном Бала-Хиссаре я побывал в январе 1980 года вместе с двумя нашими политработниками. Мы искали там какой-нибудь домишко для корреспондентского пункта, облазили все порушенное и все уцелевшее, ничего подходящего не нашли, но долго удивлялись мощности построек, толщине стен, стратегически удобному положению замка-крепости.)

Свои войска англичане разместили в предместье Кабула — в болотистом, низинном Шерпурском укрепленном лагере. Легкомыслие захватчиков дошло до того, что военное казначейство, склады снаряжения и провианта были вообще вынесены за пределы военного лагеря. Офицерам разрешалось жить в городе, многие — в их числе фактический руководитель экспедиции, «посол и полномочный министр» при шахе Шудже Уильям Макнотен — купили в Кабуле дома, выписали на жительство семьи.