Сергей Алексеев - Великие битвы великой страны

А в это время Суворов проходил по лагерю и подслушал солдатский разговор. Подошел он к спорщикам.

– Как звать? – обратился к рябому солдату.

– Остап Капелюха.

– Родом откуда?

– Малороссийский, ваше сиятельство, из-под Чернигова.

– Так, говоришь, чтобы кавалерия атаковала окопы?

– Так точно, ваше сиятельство.

Улыбнулся Суворов.

На следующий день при атаке турецкого лагеря Смоленский полк натолкнулся на окопы противника. Пошли солдаты в атаку, однако турки подняли страшную стрельбу, и смоленцы отпрянули.

Несколько раз ходили в атаку солдаты, да все неудачно. Хоть и недалеко до окопов, метров всего полтораста, однако идти солдатам по ровному месту. Пока бегут – турки их щелкают, словно зайцев.

К Смоленскому полку прибыл Суворов. Видит – зазря погибают солдаты.

– Гей! – закричал. – Эскадрон казаков на подмогу!

Прибыли казаки. Построил их Суворов широким фронтом.

– Конница, начинай! – закричал Суворов. – Ура! На рысях! Вперед! В полную силу!

Вмиг пролетели казаки смертельные метры. Вскочили в окопы. Начали сечу, отвлекли турецких солдат. Теперь смоленцы подбежали к окопам без всяких потерь и вместе с казаками добили противника.

– Ты смотри – голова! – говорили потом солдаты про Капелюху.

Солдат смущался, краснел и отвечал невпопад:

– Так это ж Суворов. Так то ж казачки. Так это ж не я. Это вы, братцы.

И верно. Не в первый раз уже применял Суворов конную атаку на окопы врага. Удалась атака и в этот раз.

Стремясь отрезать отходящего неприятеля, рота поручика Вицина быстрым шагом шла по кукурузному полю.

Стебли высокие. Укрывают солдат с головой. Идут солдаты словно бы вовсе не полем, а лесом.

Вдруг видят: впереди – турецкий штандарт.

Остановился поручик Вицин, остановились солдаты. Что бы это такое? Никак, турки идут в наступление? А штандарт колышется поверх кукурузных стеблей и все ближе и ближе.

– К бою! – скомандовал Вицин.

Вскинули солдаты ружья и карабины. Ждут.

Вот турецкий штандарт и совсем рядом.

– Вперед! Ура! – закричал поручик.

Бросились солдаты вперед.

А навстречу им русский солдат выходит – турецкое знамя в руках.

Рассмеялись солдаты:

– Штандарт откуда?

– Как звать?

– Какого полка?

Рассказал солдат, что звать его Гавриилом Жакеткой, что солдат он первой роты Смоленского полка, турецкое знамя отбил в бою и вот теперь несет командиру.

– Ай да Жакетка, – смеются солдаты. – Вот напугал! Вот обманул!

Объяснил поручик Вицин солдату, как разыскать командира Смоленского полка. Пошел солдат дальше своей дорогой. А рота убыстрила шаг – и вдогон неприятелю.

Сто турецких знамен захватили русские в битве на Рымнике.

Штандарт, взятый Гавриилом Жакеткой, был первым.

Преследуя турок, гренадер Дындин увлекся боем.

Бежит Дындин, колет штыком, бьет прикладом.

– Аман, аман! – кричат турки.

Отбежали с версту. Повернул кто-то из турецких солдат голову, видит – всего-навсего один российский солдат сзади.

Закричал турок, своим собратьям. Остановились беглецы, повернулись лицом к Дындину, окружили солдата.

– Алла! – кричат. – Алла! Сдавайся!

Только Дындин был не из тех, кто сдается.

Пырнул штыком одного турка, пырнул второго, выстрелил в третьего.

Что было дальше, солдат не помнил. Навалились турки на русского, приглушили прикладами. Очнулся Дындин в воде.

Прихватив пленного, турки вплавь переправлялись через реку Рымник. Обмыла вода солдата, приоткрыл он глаза – жив. Только все тело жжет, в костях ломит, голова кругом. Закрыл солдат снова глаза, уронил голову.

Выбрались турки на противоположный берег, положили на траву гренадера, советуются между собой, что делать дальше.

Прислушался Дындин и хоть турецкий язык не знал, но понял: решили турки пленного дальше с собой не тащить, а отрезать солдатскую голову и принести, как трофей, начальству.

Подошел турок к Дындину, схватил кривую турецкую саблю и только хотел рубануть по шее, как Дындин турка ногой в живот. Вскочил гренадер, вырвал ружье.

Опешили турки. Что за чудо: ожил солдат – и в разные стороны.

– Стой! – кричит Дындин.

Догнал одного турка – ударил штыком. Догнал второго – и тоже штыком. Еще один турок бросился в воду.

И Дындин за ним. Потом снова на берег. Бьет направо, налево. Лишь закусил губу и от турецких ран и побоев кривится.

Через час подошли наши солдаты. Смотрят – на берегу реки Рымник десять турок валяются и среди них российский солдат. Присмотрелись – так это же Дындин!