Сергей Голукович - Поперечное плавание

Вскоре выяснилось, что нашему механизированному корпусу удалось захватить в Калаче на Дону построенный немцами мост. Взрыв его был предотвращен смелыми действиями передового отряда корпуса, и на долю понтонеров осталась только переправа танков КВ, пропускать которые на первых порах через мост не рискнули.

Здесь понтонеры собрали шестидесятитонный паром, прорубили для него канал во льду. Вода в канале то и дело замерзала, его приходилось непрерывно чистить. Закончив переправу, батальон встал на зимовку в одной из прибрежных станиц.

Кольцо окружения врага замкнулось, но бои еще продолжались. После нескольких суток осеннего ледохода и вызванного им небольшого паводка Волга успокоилась. Все на ее необозримом просторе покрылось тонким льдом. В тот день, когда на переправах через Волгу из-за ледостава наступило затишье, Борченко вызвали в штаб Сталинградского фронта и дали ознакомиться с директивой о формировании отдельной понтонно-мостовой бригады РВГК. На подполковника сразу навалилась масса дел. Надо было ознакомиться с состоянием частей, включенных в состав бригады, заняться формированием двух новых батальонов, решить вопросы укомплектования кадрами, получить и вывезти различное имущество и вооружение.

Однако Борченко действовал энергично, со знанием дела, целеустремленно. Постепенно штаб его бывшего батальона превращался в штаб бригады. Нашелся-таки его сын Витя, и теперь он несколько обрел душевное равновесие. Правда, сын простыл, но его лечила и выхаживала военфельдшер Ксенофонтова.

Как-то в бригаду к Борченко приехал начинж фронта генерал Петров. Тот предложил ему сесть в его машину, и они поехали по берегу Волги. На востоке расстилалась неприветливая равнина широкой поймы, заросшая тальником. На западе, на другой стороне замерзшей реки, в туманной дымке проглядывался подъем на высокий правый берег. Насколько хватал глаз, между берегами виднелись люди, идущие через реку на расстоянии друг от друга метрах в двадцати. Почти каждый из них тащил за собой волоком по льду тюк, мешок или ящик. Другого сообщения между берегами пока не было: лед еще был слаб и не выдерживал автомашин.

Там, где группа бойцов забивала сваи мостовой опоры, генерал приказал шоферу остановиться. Выйдя из машины, он сказал Борченко:

— Вот здесь через пять суток должен быть мост под грузы до тридцати тонн. Вы назначаетесь начальником строительства. С этого берега, где глубины поменьше, работы начала инженерная бригада подполковника Фисюна. Ваша бригада понтонно-мостовая, вам и карты в руки.

В это время к стоявшим на берегу подрулила эмка, и из нее выскочил подполковник Фисюн в ладно сидящем на нем новеньком полушубке.

Приложив руку к шапке из серого каракуля, он доложил, что штаб бригады закончил составление документации на мост, что его длина будет одна тысяча триста пятьдесят метров, и протянул генералу схему для утверждения.

Генерал развернул длинный лист голубоватой миллиметровки и, изучив чертеж, в верхнем правом углу поставил свою подпись. Отдавал лист не Фисюну, а Борченко.

— Вот вам, начальник строительства, в прямом смысле карты в руки. А саперам помогите досок напилить: у них лесопильных рам нет. Они с этого берега мост будут строить.

Через несколько часов, несмотря на сумерки, по всей ширине реки рассыпались команды сваебоев от обеих бригад. В бригадах по четыре батальона, и каждому из них предстояло построить на своем участке по пятьдесят шесть трехметровых мостовых пролетов. Около будущих свайных опор на тонкий лед подстелили доски, пробили небольшие лунки и начали забивать сваи. Наступающий вечер огласился глухими ударами ручных «баб», толстых обрезков бревен со скобами для рук, резким перестуком молотов, работающих от сжатого воздуха компрессорных станций. На вторьте сутки выяснилось, что при промере ширины реки была допущена ошибка. Нарезку участков для батальонов производили с берегов, и посредине между бригадами образовался просвет около пятидесяти метров. Когда Борченко предложил немного увеличить участки батальонов, Фисюн от этого отказался.

— У меня по утвержденной генералом схеме определено для бригады шестьсот семьдесят пять метров. Столько к установленному сроку и построю.

Борченко спорить не стал, только про себя упрекнул Фисгона в формализме. «А что, если на середине реки, где глубина больше шести метров, вместо забивки свай вморозить наплавную часть из парка ДМП?» Поразмыслив, так и решил сделать.