Николай Дмитриев - Под тремя башнями

Ожидая чего угодно, хлопцы замерли, настороженно прислушиваясь к приближающемуся топоту. Внезапно топот стих, но через мгновение до них долетел плеск воды в сопровождении густой русской матерщины. Одновременно примерно оттуда же ударил луч мощного фонаря, осветивший катамаран, и почти сразу на удивление знакомый голос произнёс:

— Ты глянь… А вы как тут взялись?.. Рыбачите, что ли?

Хлопцы дружно повскакали на ноги, вглядываясь в темноту, и Ярко дрожащим голосом спросил:

— А хто то?

— Что, не узнали? — Кто-то, едва различимый в ночной темени, подошёл к самой воде и окликнул: — Мирек, это же я!

— Товарищ майор?.. — наконец-то узнал Мирек и сразу радостно отозвался: — Ну да, мы это, мы!

— Вижу, — ответил майор и, обращаясь к кому-то, кто только сейчас выбрался из воды, сердито спросил: — Сенченко, ты зачем в речку полез?

— Так, товарищ майор… — начал оправдываться тот. — Мой Валет на собачий лай кинулся, и потом огонь, я думал, костёр, а они на воде приспособились.

— А ты решил, что на берегу, — нервно хохотнул майор и приказал: — А ну давай всех наших сюда!

— Есть! — Сенченко исчез в темноте, и майор обратился уже к хлопцам:

— Вот что, гуси лапчатые, гоните-ка свой плот ко мне.

Уговаривать ребят не пришлось. Они быстренько отвязали верёвку, потом, орудуя шестом и вёслами, перегнали катамаран через Конопельку и с разгона уткнулись поплавками, чуть ли не в сапоги ждавшего их майора. А он, подсвечивая себе фонарём, оглядел сооружение и весело заключил:

— Ага, надеюсь, человек десять эта гаргара поднимет…

— Поднимет, товарищ майор, обязательно поднимет! — поспешно заверил его Ярко.

— Ну, вот что… — проверяя возможности катамарана, майор нажал ногой на край палубы. — Перевезите-ка моих людей на ту сторону.

Хлопцев уговаривать не пришлось, и они переправили через речку целый взвод автоматчиков. Когда же катамаран вновь был поставлен на прежнее место, майор одобрительно хмыкнул и, обращаясь к ребятам, неожиданно сказал:

— Вот что, гуси лапчатые, я эту ночку тут побуду, не возражаете? — и, не ожидая согласия, распорядился: — Вы, значит, лезьте в свою каморку дрыхнуть, а мы здесь…

Мирек с Сашкой послушно забрались в каюту, начав устраиваться на ночлег, а Ярко немного задержался, вроде как подкидывая щепок в жаровню и, наконец-то отважившись, спросил:

— Товарищ майор, а вы что тут делаете?

— Что надо, то и делаем.

Офицер ответил достаточно жёстко. Ярко сразу умолк. Однако майор заметив, как смутился хлопец, и, догадываясь, что у вопроса есть резон, несколько подобрел.

— А ты чего спрашиваешь?

— Так, товарищ майор, нам же дальше в Выселки плыть, до дядька…

— Вон он что! — рассмеялся майор. — А я-то ломал голову, как вы на своём плоту назад добираться будете…

— Так, значит, нам дальше плыть можно?

— Можно, можно, — майор усмехнулся. — Завтра с утра и поплывёте, а на случай, если патруль встретите, я вам сопроводительную бумагу напишу.

Ярко обрадовался и начал было настраиваться на долгую беседу, но майор, догадавшись о его намерениях, дружески потрепал хлопца по плечу и мягко, но достаточно решительно отправил в каюту…

Майор почему-то очень хотел, чтобы хлопцы добрались в Выселки засветло, и потому выпроводил их в дорогу, когда заря только разгоралась, а над водой висел утренний туман. Купаться было ещё холодновато, и друзья лишь наскоро умылись, отгоняя сон. Даже не позавтракав, они послушно вывели катамаран из устья Конопельки на стрежень.

А тем временем утро разгоралось. От правого высокого берега, там, где деревья почти вплотную подступали к воде, слышалось шуршание, какое-то потрескивание и почти непрерывное пение птиц. С низкого берега, наоборот, пока не долетало никаких звуков, там только поблескивали росяные капельки.

Ещё ёжась от утреннего холода, хлопцы проплыли минут двадцать, прежде чем Ярко, стоявший за рулевого, спросил:

— Сашко, а что там нам майор написал?

Сашка вытащил из кармана врученную ему майором бумагу, развернул и прочитал вслух:

Проходное свидетельство.

Александр Кондратенко, Ярослав Мельничук и Мирослав Войтович направляются в Выселки. Просьба не задерживать.

Старший оперуполномоченный майор Василенко.

Дослушав до конца, Мирек, сидевший с веслом в руках на ограждении палубы, вздохнул.

— Серьёзная бумага. Видать, что-то там у них происходит, — и он с опаской посмотрел на правый, густо поросший лесом берег.