— А кто же еще? — удивился очкастый, не слишком военного вида капитан, больше похожий на школьного учителя. — Захватил двоих ребят, и прогулялись с перископом. Засекли кое-какие огневые точки, доты, чтобы не вслепую мины тратить. Боеприпасы у нас не дешевые, каждая мина шестнадцать килограммов весит. Фосфорные недавно получили. Тут у фрицев неподалеку бетонный форт с двумя тяжелыми орудиями находился. Сожгли к чертовой матери, со всеми потрохами.
— Вы по профессии кто? — спросил Чистяков, неожиданно для себя переходя на «вы».
— Преподаватель математики в техникуме. Никогда не думал, что минометами командовать буду. В сорок втором призвали, подучили немного, а как нужные углы вычислять, я и сам дошел.
— Зовут-то вас как?
— Супонин Николай Захарович. То бишь капитан Супонин. Увидимся еще. Когда в наступление пойдете, мимо нас двигаться будете. Имейте в виду, немцы «Пантеры» подогнали, штуки две-три. Они пока молчат, выжидают, когда танки наступать начнут.
Солдат принес капитану котелок с обедом. Остановился поодаль, терпеливо ожидая, когда закончится разговор. Комбат смутился, махнул рукой.
— Позже… я с людьми разговариваю, успею еще пообедать.
— Ладно, до встречи, Николай Захарович, — поднялся Фомин и пожал ему руку. — Спасибо за информацию, особенно насчет «Пантер».
Когда отошли, заметил:
— Сразу видно, опытный командир, хоть и выправки военной не имеет. Сам на передовую ходит, цели уточняет. А ведь мог бы и подчиненных послать. Там ведь стреляют, а ему уже за сорок.
— На нашего учителя физики похож, — сказал Чистяков.
— Тоже воюет?
— Воевал. Его раньше призвали, пропал без вести.
Как обычно, батареи «зверобоев» закрепляли за танковыми ротами и батальонами. К удивлению Чистякова, командиром танкового батальона, за которым закрепили три его машины, оказался старый знакомый Шаламов Юрий Федотович. С ним вместе лежали в августе прошлого года в санбате, какое-то время воевали, а затем следы потерялись.
И вот сейчас шебутной энергичный майор (тогда он был капитаном) обнял Саню Чистякова:
— Жив, молодой? Да ты уже капитан!
— А ты майор, Юрий Федотович!
— Э, что про меня говорить? Мне майором года два назад следовало быть. Ровесники, кто не погиб, полками и бригадами командуют.
На груди бывалого майора, кроме прежних орденов, блестел полководческий орден Александра Невского.
Вспомнили общих знакомых, покурили. Прошедший всю войну и горевший три раза в танках, комбат Шаламов рассказывал историю своего перевода в танковую бригаду.
— Я в полку первым батальоном командовал. Меня после боев под Варшавой на повышение нацеливали. Кстати, «Александра Невского» я там получил. А в марте вляпался в историю. Городок небольшой взяли, остановились на ремонт, батальон потери большие понес. За три дня расслабились, загуляли маленько, с мадьярками познакомились. В общем, нюх потеряли. Ночью просыпаюсь, стрельба, грохот — немцы отступившие прорвались.
Шаламов щелкнул портсигаром, протянул Чистякову папиросу.
— Закуривай… ну, вот, зевнуло боевое охранение. Прорвались немцы. Собственно, они в бой вступать не собирались, своих догоняли. А в городке уже тыловые части разместились, лазарет, ремонтная база. Я хоть и не старший там был, комендант имелся, но досталось и коменданту, и мне, и еще некоторым. Коменданта на передовую отправили ротой командовать и до капитана понизили. На меня особист поглядел, а мы с ним знакомы были. Знал, что я три раза в танках горел, а недавно орден получил из рук командарма. Ну что с тобой делать? Дисциплину нарушил, фрицев прозевал. За такие вещи и под суд можно попасть. Пожалели, учли прежние заслуги. Перевели в танковую бригаду на ту же должность. Чтобы глаза начальству не мозолил.
— Бывает, — посочувствовал старому танкисту Чистяков. — Но ты в принципе ничего не потерял. Был комбатом, им же и остался.
— Много ты понимаешь. В полку всего три батальона, а я первым командовал. В любой момент могли, учитывая опыт, поставить командиром полка. А в бригаде таких, как я, хватает с избытком. Придется войну майором заканчивать.
Вечером собрались, хорошо выпили. Шаламов обнимал Глущенко, Колю Серова, Рогожкина. Расчувствовался, даже пустил слезу, вспоминая погибших.
Неожиданно получилась неприятная стычка с Павлом Рогожкиным. Шаламов расхваливал Чистякова, бывшего наводчика, а теперь командира машины Николая Серова. Вроде в шутку, хлопнул по спине Пашу Рогожкина.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу