Борис Орлов - Судьба — солдатская

А небо уже светлело. Вылегжанин предложил Морозову:

— Давай-ка ты с одной стороны дороги будь, а я с другой. Что не так, своими группами и уходить будем. Мало ли что может случиться. Гитлеровцев, по словам Мужика, там много. Собаки у них есть будто.

Договорились, когда открывать огонь.

Морозов остался возле пулеметчика. Вылегжанин ушел на ту сторону дороги.

Все замерло.

Фасбиндер приказал выезжать из деревушки, когда плотно позавтракали. Садясь в легковую машину, он говорил Зоммеру:

— Из этой поездки я возвращаюсь, как из увлекательного путешествия!

Зоммер промолчал, а Карл Миллер пожалел, что так быстро возвращаются. По такой погоде, мол, только и разъезжать.

Машина Фасбиндера пошла за грузовиками. Было видно, как радуются, трясясь в кузовах, солдаты. Многих из них ждали в Пскове письма с родины — от матерей, которые у каждого одинаково ласковые и в материнской непосредственности своей далекие от политики; от невест, любящих женихов с регалиями и окруженных почетом; от жен, которым подавай обновы и деньги, а до того, как добывают их, им нет и дела… Это так, посмеиваясь, болтал по дороге Карл Миллер. А минуты через две после его болтовни, когда дорогу с обеих сторон плотной стеной охватили дремучие ели с подлеском и кустами, по машинам ударили обжигающие очереди из автоматов и пулемета, били винтовки.

Фасбиндер, распахнув дверцу, с проворством хищника выбросился на ходу в канаву. Вслед за ним кинулись Карл и Зоммер, а шофер уже не успел: открыв дверцу, он вынес наружу ногу и… свалился в дорожную колею.

Эсэсовцев охватила паника. Фасбиндер, уткнувшись лицом в канаву, держал в подергивающейся руке парабеллум. Немного придя в себя, он приподнял лицо и не своим голосом закричал унтеру-толстяку, чтобы тот открывал огонь из пулемета, укрепленного за кабиной грузовика. Но унтер в это время, как и сам обер-штурмфюрер, продолжал лежать в канаве у дороги, а солдаты его, как горох, сыпались с кузова, забыв не только о пулемете, а и о своем оружии.

Визжала подстреленная собака, нагоняя страх на других овчарок. Под кузовом, прижавшись к спущенному колесу, придерживал рукой рану в животе солдат и плакал…

Лютц был во второй машине. Спрыгнув, он оказался перед Зоммером и Карлом. Стрелял бесприцельно по лесу. И не он один стрелял — стреляли многие… Когда Фасбиндер приказал изменившимся до хрипоты голосом: «Вперед!» — более храбрые вскочили и, немного пробежав, попадали.

А автоматы все хлестали по эсэсовцам, по собакам на поводках, связанных вместе, по колесам… Возле головной машины взорвались две гранаты.

Карл Миллер, понукаемый командой, ринулся вперед. И тут Ганс, оказавшись позади гитлеровцев, полоснул — это очень хорошо видел Зоммер — по Карлу Миллеру из автомата. Карл даже не оглянулся на выстрелы. Голова его мягко припала к земле и больше не подымалась. Зоммеру стало даже холодно. «Смелый. С риском», — одобрительно думал он о Гансе и радовался, что встречу эсэсовцам устроили недурно: долго будут помнить.

Партизаны прекратили стрельбу так же неожиданно, как начали. О их преследовании не могло быть и речи.

Горела машина Фасбиндера. У второго грузовика были пробиты скаты, а у первого изрешечен мотор.

Выставив на опушке секреты из наиболее смелых солдат и придав им собаководов с оставшимися в живых собаками, барон фон Фасбиндер начал подсчитывать потери. Разгоряченный, с налитыми кровью глазами, он долго бестолково бегал и искал долговязого унтерштурмфюрера, не замечая, что тот на виду под мотором первой машины лежит с раздробленным черепом.

Кое-как подняли «на ноги» один грузовик. Оставив у аккуратно сложенных трупов охрану из семи солдат и собаковода с двумя собаками, набились в кузов и поехали к Лядам. Зоммер, сидевший на правом борту, посматривал на ощетинившихся оружием эсэсовцев и думал: «Зачем же к убитым ставить солдат? Кому они нужны, эти мертвые бандиты!» Скосил глаза на Лютца, сидевшего на скамейке рядом. Машину то и дело подбрасывало, и автомат Лютца, зажатый между ног, время от времени вздрагивал, будто живой. «И нас тоже, Ганс, могут убить партизаны», — подумал Зоммер.

Солдаты, затаив страх, жались друг к другу. Как на геенну огненную, посматривали на мелькающие рядом с дорогой черные, совсем не такие, как на родине, леса.

В Лядах Фасбиндер добился, чтобы на место происшествия немедленно послали похоронную команду. Пока устраивали раненых, созвонился с Псковом. Доложил сухо обо всем, что случилось. Перезвонив, связался со штурмбанфюрером. Тот просил сразу же, как вернется в город, заехать к нему с Зоммером.