Аристарх Ромашин: Три желания

Покупая «дом с участком», мало кто осознает, что с этим участком нужно что-нибудь делать. Вот и я, вонзая лопату в каменистую почву около недавно купленной дачи, с тоской подсчитывал, сколько выходных я проведу под палящим солнцем, чтобы привести эту непаханую землю в божеский вид.

Работа шла тяжело, ладони сразу же покрылись волдырями, но я не оставлял надежды перекопать будущий «райский уголок». Лезвие лопаты в очередной раз звякнуло и застопорилось. Я наклонился и непослушными пальцами стал ощупывать препятствие. Из земли показалась витая металлическая ручка, затем горлышко, а через несколько минут – позеленевший от времени пузатый кувшинчик, покрытый глиной. Я сунул свою находку под воду и стал смывать грязь.

Внезапно кувшинчик загудел, завибрировал в моих руках. Опешив, я отбросил его, и он закрутился волчком, вспыхнул, как будто напрягся, и из него повалил дым. Чадящий столб приобрёл очертания человеческого торса с внушительным пузиком, над которым появилось круглое чихающее лицо.

– Апчхи! Ну наконец-то! Чего уставился?

Не веря своим глазам, я только и смог, что выдавить:

– Джинн?

– Джинн, джинн… Я смотрю, ты подкованный… Ну что, три желания – и я свободен?

–Это, наверное, шутка? – сказал я, протирая глаза. – Или перегрелся на солнце.

– Нет, это не шутка и ты не перегрелся. Ты будешь загадывать желание или отпустишь меня так?

– Ты исполнишь любое желание?

– Почти любое, – сказал джинн.

Недолго думая, я попросил джинна вернуть меня в тот день, когда мамы не стало и исцелить её от болезни.

Только я загадал это, как перед глазами потемнело, и я вдруг оказался в больнице. Настенные часы показывали девять тридцать утра. Мамы не стало в десять часов.

Она лежала в реанимационной. Я подошёл к санитарке и попросил, чтобы меня пустили к матери. По правилам в реанимацию никого не должны были впускать. Но на этот раз девушка в белом халате сжалилась. Мне дали халат и провели к палате мамы.

Внутри у меня все переворачивалось. Я снова переживал боль, тоску, ощущение рокового события. В палате кроме меня находилась другая медсестра. Я попросил её выйти и оставить меня с мамой наедине.

Моя милая, родная, нежная, незаменимая мамочка лежала с закрытыми глазами. Рядом находилась стойка с капельницей.

Я поцеловал руку мамы и прижал к своим щекам.

– Милая мамочка, теперь всё будет хорошо.

Но мама меня не слышала. Глаза её были закрыты. Дыхание было тяжелым. Я не сдержался. По моим щекам снова потекли слезы боли. Точно так же, как в прошлый раз, когда я видел её в последний раз.

– Но теперь всё будет иначе, теперь ты снова будешь с нами.

Заглянула медсестра и сказала, что долго находиться в палате нельзя. Я вытер слезы, поцеловал маму в щёку и вышел. Часы показывали девять сорок пять.

– Ещё пятнадцать минут, – прошептал я.

Минут через пять подъехал отец и трое братишек. Мы ждали и надеялись. Всё как в прошлый раз, но сегодня я один переживал всё сначала.

Ровно в десять к нам вышел доктор и поздравил нас.

– Это удивительно, но ваша мама пошла на поправку.

Нашей радости не было границ. Примерно через час нам разрешили навестить её. Сказали, что она пришла в себя и уже может говорить. И в тот момент, когда нас впустили в реанимацию, в ту минуту, когда я снова мог увидеть маму абсолютно здоровой и даже поговорить с ней, перед моими глазами вновь потемнело.

И я очутился у себя на даче перед джинном.

Но в душе не было радости и не прошла боль утраты. Я посмотрел вопросительно на джинна, тот отвёл взгляд.

– Ты мне солгал? – разочаровался я

– Нет, она исцелилась, но Всевышний всё равно забрал её. Хорошие люди нужны Ему там.

– Какой же ты джинн, а говорил, любые желания исполняешь!.. – негодовал я

– Почти любые. В тех случаях, когда уже всё предрешено, я бессилен, – сказал джинн.

Я молчал.

– Но у тебя была возможность вновь её увидеть, – попытался оправдаться он.

Я, не слушая его, наблюдал за тем, как по чистому небу парит сокол.

– Какое твоё второе желание? – тихо спросил джинн.

Я направился к дому.

– К чёрту твои желания!

Случайно мой взгляд упал на соседский дом. Там жила женщина, сын которой был инвалидом. Он сидел во дворе в инвалидной коляске и смотрел, как соседские детишки играют в догонялки.