Алексей Петров - Камертон

Этот образ повторялся и в других вариациях: гномоподобные человечки молчаливые в молчаливом мире прорывались сквозь это «немое кино» извлекая из недр земли разноцветные кристаллы, с помощью которых, мир вокруг начинал покрываться витиеватыми лианами звуков, тресков и щелчков. Многие века легенд и эпосов пролетели перед глазами Феонина. Со скоростью света… Он начал ощущать огромное чувство тяжести от обилия информации, но отвести глаза он не мог, перестать слушать голос тоже, как в кошмарном сне, в котором тщетно пытаешься проснуться.

– Краткий курс мифологического эпоса закончен. Теперь перейдем к историческому пласту эволюционной биологии тех рас, которые принимают научное мировоззрение.

Частота видений уменьшилась, и перед ним возникло странное зеленоватое свечение. Два солнца на небе светили почти одинаково, но их свет, проходя через богатую серой атмосферу, приобретал странный холодный оттенок. Феонин увидел группу существ, напоминающих Олобуса-Нрифа. Скорее они были абсолютно идентичны ему, без существенных отличий. Впрочем, при первой встрече с монголоидами у него тоже было такое обманчивое обобщение мозга, и только проработав несколько недель с ними, он понял, насколько оно ошибочно.

– Траурная церемония аскионов, – пояснял диктор, – величайший праздник для соплеменников. Правда по лишенным эмоций полуразложившимся лицам, было трудно понять, ликуют они или скорбят. Феонин отметил, что картины, которые он наблюдал, напоминали все же сновидения, потому что сфокусироваться более конкретно на какой-либо детали было трудно. Скорее всего, он наблюдал удивительную видеозапись, полученную непосредственно с нейронов головного мозга.

– Почивший покинул этот сектор реальности и отправился в новые измерения. Но весь его бесценный жизненный опыт, по обычаю наших предков станет нашим общим достоянием,– один из аскионов подошел к покойному и опустил свою когтистую жилистую руку ему на череп. – Воссоединение начинается! Прошу сосредоточится во избежание психических перегрузок. Перед нами один из величайших мудрецов нашего рода. Как и все мы…

Из глаз покойника заструился фиолетовый свет; тот же самый процесс начался вначале у стоявшего рядом с ним аскиона, а затем и у всей группы существ.

***

Феонин увидел перед собой полотно из мерцающих узоров, они были настолько разнообразны, что счета им казалось, не было. Не сразу он понял, что эти загогулинки и закорючки все же повторяются. Затем голос начал произносить короткие звуки на тарабарском. При этом каждый символ начинал светиться и клонироваться, приближаясь к зрителю. Таким образом, все это полотно становилось не двухмерным, а трехмерным. Вся эта цифровая матрица ритмично пульсировала в такт голосовых напевов голоса диктора. Этот процесс длился бесконечно… Феонин чувствовал, как мозг начинает противиться такому количеству информации впихиваемой в него неестественным образом. Мелодический ритм, который пронизывал каждую языковую группу, по нему можно было, даже не вникая в смысл, распознать психологический тип культуры, в зависимости от его порывистости, тягучести, наличия пауз и сочетания гласных и глухих звуков. Это знание накладывалось на видимые им только что пейзажи неизвестных ландшафтов. Вскоре понимание начало распространятся и на сами символы – они складывались в слоги, слова, предложения, поэмы и эпосы… Передозировка…

– Эй, просыпайся! – Анета легонько потрясла его. – Ты целых пять минут завис. Скорее всего, я тебе с дозой переборщила. Все в порядке?

Феонин, молча, показал на окно, затем перевел указательный палец на бутылку водки, прихваченную ими из бара.

– Мы выпьем по паре рюмок, и посмотрим открытый космос. Я уже видела его на прошлой работе, – добавила она, идя к столу и беря бутылку. – Но у тебя конкретный перебор с информацией. Слава Иисусу у нас есть два выбора.

– Инн-ка… Какие? – промычал Феонин чувствуя дрожь во всем теле.

– Либо сутки провести в состоянии близкому к жесткому бодуну либо принять камертон . Я бы тебе компанию составила, а?

Феонин попытался произнести пару слов, он даже хотел блеснуть и сказать что-нибудь на чешском диалекте Наций Севера, но вместо этого издал бессвязные пищащие звуки на ганимедском.

– Ты пока лишний раз рот не открывай, – наставляла его девушка, – для лишних разговоров конечно, не для всего остального. Пусть информация спокойно структурируется в твоем мозгу. Не тревожь эти библиотеки памяти до момента их полного упорядочивания. Ты почувствуешь этот момент.