Антон Билецкий - Трёхмерное пространство

Последняя мысль, как крот, начинала изрывать его изнутри, словно десятки кротовых нор, создавались множества вариаций на тему последующего устроения страны, перспектив. Его же сосед Петрович буквально брызжа слюной от восторга грядущей войны, изрыгал псевдо-патриотический бред. В жилом блоке Марата большая часть была такими же, как и сосед. Тупой пролетариат, ничего не понимающий и ничего не желающий, кроме как жрать пиво по вечерам и ездить на юг раз в год на две недели, где они, к слову, также жрали пиво.

Марат сидел в своей квартире за импровизированной барной стойкой. Царила почти мертвая тишина, лишь далекие шуршания автомобильных покрышек доносились через закрытые окна. Тоже касалось и света, что называется «в потьмах». Он налил себе виски, но стакан стоял нетронутым уже как пол часа. Лишь погодя, Марат понял, что дело было во времени суток – 3 часа дня. Непривычное занятие для большинства и привычное для безработного. От мыслей его отвлекло разорвавшее тишину треск старого телефона.

– Алло, – ответил хозяин телефонного аппарата.

– Это…, – последовала пауза на той стороне, – как бы тебе твоим литературным языком выразить мой друг… Как в классике: «Мы на пороге грандиозного шухера».

– Да, это все предельно прискорбно. Придется послужить.

– Да это…, – не унимался Иван, – мне это на хера?!, – перешел на повышенный тон. – У меня дела только в гору пошли. Тачку поменял, в ипотеку «залился». У меня на кону сейчас двадцать миллионов. Это тебе сейчас в жилу – служить, ты без работы. Но мне!? Ты представь сколько народу сейчас влетит на кругленькую сумму. Да и вообще, все наперекосяк пойдет.

– Верно говоришь – все идет наперекосяк, причем давно. Все сейчас хлебнут. Хотя мои соседи счастливы, – произнес он полуулыбаясь.

– Ладно… Я врубаю сверхсветовую. Надо быстро разруливать всё, пока на фронт не ушли.

– Будь здоров.

Связь прервалась.

«Классика» – подумал Марат. Он понимал, что в данный исторический момент народ поделен на две категории – его сосед и его друг. Но учитывая общее бедственное положение в стране, высокий уровень безработицы и как следствие – криминогенной обстановки, товарищ Иван и иже с ним в явном меньшинстве.

Тщательно спланированная стратегия по разворовыванию государственных предприятий, подавление среднего и мелкого бизнеса, недальновидная внешне-политическая деятельность правительства привели к актуальному состоянию, выход из которого – война. Недавно еще недовольные миллионы граждан были практически счастливы.

Как раньше интересы рабочего класса не были интересны наверху, так и сейчас абсолютно никому нет дела до «иванов».

Звук твердой подошвы ботинок раздавался звучным эхом, отражаясь от стен арок. Слякоть добавляла звучания. Несмотря на почти пластмассовую жесткость обуви походка владельца была пружинистая и энергичная.

– Стоять! – рявкнул голос из темноты, – старшина отряда охраны Шрек, предъявите документы! – затараторил «командир».

Вика растерялась, но вида почти не подала. Она достала прямоугольную картучку из внутреннего кармана. Карточки – одно из немногих нововведений, который можно было отнести к здравым. Паспортов почти ни у кого не осталось. Теперь всю информацию о персоне можно получить специальным устройством-терминалом с карточки владельца.

Старшина уже вставлял карточку в свой терминал. Еще трое сотрудников-смотрителей обступили Вику. Но она сочла, что смотрители всегда действую подобным образом согласно служебным инструкциям, на случай если проверяемый окажется в розыске или просто-напросто может представлять опасность. Про себя она лишь отметила исключительно неприятную внешность Шрека. Маленький вострые узко посаженные глазки выглядывавшие из-под серой кепки с эмблемой Службы, длинный крючковатый скошенный вбок нос, губы такие тонкие, что были еле различимы. Остальные трое оставались на горизонтах периферического зрения.

– Виктория Дмитриевна, у Вас неоплаченный штраф за парковку, – служивый посмотрел в глаза девушке и сделал паузу, чтобы она объяснилась.

– Он оплачен год назад, это сбой в программе, – спокойно ответила Вика.

– Ничего страшного, доедем до нашего кордона и разберемся.

– Шутите? – Вика посмотрела на часы, – сейчас уже 23.35. Завтра мне рано вставать, знаете ли, работать надо. Работа не служба – сама не идет, – едко съязвила девушка. Но в ту же секунду подумала, что перегнула.