Иван Валуев - Broadcast

Ничего не было особого в планах. Я просто осуществил желанное недалеко от тропинки, по которой ходили туристы и отдыхающие. Я сел на лежащий большой срубленный ствол дуба и посадил ее сверху на себя к себе спиной. Раздвинув ноги, она извивалась на мне, как обожженный на солнце угорь. Моя рука незаметно проскользнула в ее междуножье, нащупывая клитор, и возвышая ее экстаз на пике заходящего за горизонт солнца. Я наблюдал с острова за тем, как высокоэтажке на другом берегу окутываются в горящее свечение, будто всех нас вот-вот ожидает опасность и неминуемая гибель от разрушительной огненной волны вселенского всевластия. Наше соитие было замечено одним велосипедистом, который устало тянул за собой свой велосипед и без устали смотрел на то, что происходило между нами. Я смотрел ему в глаза с пониманием, которого он видимо не заслуживал. Но что я могу поделать с теми, кто пока еще там, а я здесь? Разговоры о рае не смогут показать ничего тому, кто там не был, кроме того, что возбудит зависть, вместо рождения идеи или же хотя бы желания, как туда попасть. Он пошел себе дальше тропинкой.

Через каких-то десять-пятнадцать минут на тропинке показалась семья с маленькими детьми. К тому времени мы уже финишировали, отчасти насладившись друг другом. Судя по их лицам, они встречали на своем пути того самого велосипедиста, который видимо передал им те самые слова о рае, который он видел.

Интереснее всего был тот факт, что семейка эта не желала сворачивать с тропы порочности, дабы увидеть, и возможно самим позже, уже дома предаться давно небывалому сексу. Дети для любопытства оказались не помехой, хотя могли бы изрядно быть испорчены сами того не осознавая. Мне бы они не помешали. Люди. А вот дети. Честно говоря, я бы хотел видеть то, что могли увидеть они будучи в их возрасте. Но я мужчина. А это были две маленькие девочки, которых вполне возможно ожидает похожая судьба, как и мою спутницу, если им повезет. В других случаях все может иметь крайне ужасный окрас. Но я не хотел о плохом. Дети спасены и Слава Богу. Для меня это было самым главным в тот день.

Я ощущал себя немножко лучше от того, что всё закончилось до того, что могло иметь непоправимые последствия в далеком будущем. Вспоминая свои четыре года, как я в детском садике в кустах просил девочку со своей же группы приподнять немножко платьице, чтобы я мог поцеловать ее еще не созревшие половые губы у самой их вершины. Это был особый миг, который я повторял каждый день, пока нас не сдали другие мальчики, которым я показывал устройство половых органов другого существа. Я был для этих пацанов первооткрывателем, чего они совсем не оценили. Чем больше молчишь о рае, тем больше у тебя шансов оставаться там хотя бы какое-то время. Безусловно, все заканчивается, но во всяком случае я об этом мог и не задумываться. Эти же дети, которые смотрели на нас своими невинными глазками никогда не будут первооткрывателями. Для них нужны специальные люди, которые попытаются объяснить им, что можно не связывать свою жизнь с первым попавшимся человеком, создавая с ним необдуманно детей, которые в дальнейшем будут либо обузой либо несменным плательщиком грехов своих родителей.

Когда мы вышли из леса, я наконец увидел ее лицо и улыбку, которая почему-то отдавала загадочным светом дебилизма. И мне сразу захотелось распрощаться с ней. Потому что все, что я хотел ей сказать о том красивом закате она бы не поняла. Она бы делала вид, что слушает, но и этого бы не происходило, как и множество раз до этого.

Я смотрел на ее улыбку и пытался увидеть те альтернативные реальности, которые бы не свели бы меня с ней. Но все это оказалось чушью. Эти альтернативы только в нашей голове. А в действительности все абсурдно просто и сложно одновременно, ведь у нас есть только одна попытка на успех и только одна попытка на ошибку. В итоге мы привыкли видеть ошибку там, где в реальности был успех…

Поэтому всегда победитель тот, кто обречен думать и анализировать. Это тоже абсурдно, так как с одной стороны все просто, а с другой достаточно сложно. Особенно сложно находить те мосты, соединяющие наши пути с путями тех людей, которые нам попадаются, а не с теми, которых мы хотим видеть. Легче всего избавиться от иллюзий и никого не ждать, и упорно не переставать думать, даже когда видишь красивый закат, и строчки в голове выстраиваются в ряд, описывая ту же самую красоту, которую ты видишь перед собой, излучая такую же одноименную красоту, которая хранится в тебе. Я улыбнулся ей в ответ подходящей, такой же дебильной улыбкой, и мы пошли, весело обсуждая наше последнее приключение. И каждый думал о своем, укрываясь в прохладной вечерней дымке: я о закате, а она о том, как всё-таки приятно быть обнаруженной в порочности…