Илья Малыгин - Юродивый

"Лёд не трогается уже много лет, господа присяжные заседатели."

Автономный статус. Немудрено, учитывая как мегаполис разросся за последние пару десятков лет. А если это действительно произойдёт? Прописка может в одну секунду превратится в отдельное гражданство. В теории может произойти вооружённый конфликт между городом и остальным государством. Не похоже на 2056 год. Скорей уж средние века.

Робот, косящий под человека, тем временем продолжал вещать следующую новость:

– Часть средней полосы страны вновь охвачена пожарами. Во многих субъектах уже введён режим ЧС. Несмотря на усилия пожарных и спасательных служб, огонь продолжает распространяться и уничтожать небольшие поселения…

Дальше шли съёмки с места событий и карта, на которой были показаны основные очаги возгораний. Владимиру даже смотреть было необязательно, он и так уже догадывался. Да, действительно – Нео-Сидней (когда-то Воронеж и область) был усеян страшными красными точками. Кто бы сомневался, что основная заваруха происходит именно там.

"Пьяное пляжное быдло, – думал Владимир. – Сначала свой континент спалили к чертям, что там жить стало невозможно, теперь и этот гробят!"

Он немного отвлёкся от новостей (теперь там речь шла о том, как Новая Китайская Империя и Япония никак не могут решить чей именно протекторат действует на Дальнем Востоке – вопрос мусолится уже не один десяток лет и успел поднадоесть Владимиру) и взглянул на картину которая висела на стене за обеденным столом. Портрет маслом, на котором художник достаточно умело изобразил его семью. Он был против всей затеи с позированием и запечатлением себя и родных на холсте, но жена настояла. Во все времена (а тем более сейчас) иметь собственный портрет – значит иметь достаток, а значит и статус. Не очень дешёвые понты, короче говоря.

Портрет висел на этой стене уже год и Владимир всё думал о том, чтобы его перевесить куда-нибудь ещё – на кухне он был совсем не к месту. Он, в коричневатом строгом костюме, который всегда надевал только по особенным случаям, слева жена Оксана в кричаще красном платье (с относительно недавних пор блондинка с длинными волосами и искуственно удлинёнными ногами, которые, наверное, нужны были, чтобы носить большую искуственную грудь). Они держали руки на плечах их сына и дочери, которые сидели на стульях. Восемнадцатилетний Петя в расстёгнутом пиджаке и с тридцатью килограммами лишнего веса и шестнадцатилетняя Клара – довольно субтильная девушка с выбритыми висками и длинной выкрашенной в бирюзовый цвет чёлкой, падающей направо, которая даже на портрет не согласилась надеть к костюму ничего кроме белых высоких кед.

На первый взгляд типичная семья для нынешнего времени. Но как раз в этом-то и была проблема. Не в семье. Во времени.

– Выруби! – крикнул Владимир и экран погас, не дав ведущей-жестянке закончить расхваливать продолжающееся много лет развитие "зелёной" энергетики в Демократической Республике Россия.

Только сейчас он заметил, что в дальнем углу стола расставлен примерно десяток пузырьков с таблетками. Понятно с какими. Несмотря на то, что Оксане, словно Буратино, отточили внешность по её хотению и велению, несмотря на жизнь в комфортных апартаментах, высокооплачиваемую работу, наличие семьи и проживание в крупнейшем из оставшихся в мире мегаполисе, ей всё равно жилось крайне несчастно. Разумеется, вместо того, чтобы выяснить причину своей тоски и разобраться с ней раз и навсегда, она села на антидепрессанты. Сразу на несколько видов "колёс". Владимир её не винил – в условиях нынешнего общества и политического строя последних соплежуев, почти каждый при появлении маломальских проблем садился на легализованную химию – просто у него сердце разрывалось от лицезрения того, как его дорогая Оксана, которую, пусть уже и не так сильно после произошедших с ней "метаморфоз", он любил, гробит здоровье и душу.

Он отошёл к панорамным окнам. С тридцать пятого этажа жилого комплекса открывался обширный вид на всю округу, повезло что солнце встаёт с другой стороны, иначе слепило бы так, что ничего нельзя было бы разглядеть. Просперитас-сити. Во всём своём величии и отвратности. Прежняя Москва, которая подобно опухоли разрослась так, что широкой окружностью поглотила Тулу, Калугу, Тверь, Владимир, Рязань и всё что было на пути. Население примерно пятьдесят миллионов и с каждым месяцем эта цифра только растёт, несмотря на невероятную смертность и низкий показатель средней продолжительности жизни. Немудрено, учитывая сколько людей со всего мира сюда стекается и сколько среди них полнейших маргиналов.