Геннадий Ерофеев - Тихий русский

Неужели лувсепок всё -таки получился?

«Мерседес» уже покачивался на кочках в нескольких десятках метров от подножия юго-западного склона. Укрываясь з а деревьями, Геныч подобрался поближе к «мё ртвой точке», в которой во время бега он всегда сбрасывал скорость, заходя на следую щий километровый круг. Сюда, как и в прошлый раз, подкатывал «старик Хоттабыч» . Оба пса – и «Хоттабыч», и Геныч – возвратились на свою блевотину: точка будет мё ртвой не только в фигуральном, но и в буквальном смысле.

Упреждая действия врага, Геныч метнул в сивого «мерина» бутылку с «коктейлем М олотова» и, почти без паузы, ещё одну.

Вырвавшееся как джинн из кувшина адское пламя жадно облизало сверкающего тевтонским блеском чужестранца. Генетическая память крепчайшего, обжигающего не только горло «коктейля» хранила в себе информ ацию о когда-то выведенных им из строя «тиграх», «пантерах» и «фердинандах» , поэтому застоявшийся без дела огонь работал не за страх, а за совесть, пожирая высокомерно попирающего русскую землю то ли «эсэсовца», то ли «гестаповца» с т рехлучевой «свастикой» на решё тке радиатора.

Каким-то чудом выбравшиеся из объятой пламенем машины ублюдки горели тоже неплохо, можно даже сказать, хорошо. Уже не таясь, Геныч приблизилс я к бестолково мечущимся по зелё ной траве-мураве живым факелам и начал хладнокровно, в упор, «гасить» их.

– Когда я держу тебя в руках, – приговаривал он себе под нос, беря на мушку безбородого Хоттаба, и поймав, дважды надавил на триггер.

Свежевыбритый отморозок Хоттаб без звука рухнул на землю – одним паразитом на свете стало меньше.

– И ощущаю свой палец на т воё м спусковом крючке, – продолжал Геныч, навек и укладывая провинциального актё ришку Абдурах мана, так и не научившегося хорошо играть трудную роль Гамлета, принца датского.

Абдурахма н театрально распластался поперё к тележной колеи.

– Я знаю, что никто не посмеет оби деть меня, – декламировал Геныч, выпуская смертельно ядовитые «маслята» в мозговой центр «старика Хоттабыча» - в Гасана.

Падая, Г асан угодил лицом в коровью лепё шку – собаке собачья смерть.

– Потому что счастье – это тё плый пистолет, – оставив в обойме один патрон, подытожил пропахший порохом и горелым человеческим мясом Геныч.

Трупы террористов продолжали пылать – уже не как факелы, а как беспоряд очно разбросанные по полю головёшки от ещё минуту назад единого костра.

Геныч снял с многократно отмороженного пористого носа сослужившие добрую службу очки и долго смотрел в высокое небо.

Потом с неимоверным трудом заставил себя опустить глаза долу.

– Мама, я не умру? Я не умру? Не умру?

– Все когда-нибудь умирают, сынок…

Геныч вставил дуло тё плого пистолета в щербатый рот и надавил на спуск.

* * *

По окончании цер емонии открытия памятника Илье Муром цу Джордж Бруш и Владлен Бездорогин погрузились в вертолё ты и возвратились в Москву. Ближе к вечеру завершивший программу визита в Россию Бру ш взошё л на борт самолета америк анских ВВС по д № 1 и с облегчением отбыл на родину.

В самолете Брушу с т ало плохо, потом ещё хуже, потом хуже некуда. Личный врач президента терялся в догадках, успокаивая «техасскую деревенщину» популярной в России фразочкой: «Наверное, съели чего-нибудь».

Через несколько дней земной шар облетело сенсационное известие:

Сегодня в 5.30 по вашингтонскому времени скоропостижно скончался президент Соединенных Штатов Америки Джордж Бруш младший.

Говорят, перед смертью Бруш сказал: «Остановите земной шар – я хочу сойти».

В чемоданчиках с ядерной кнопкой по обе стороны океана начиналось тревожное шевеление.

* * *