Геннадий Ерофеев - Тихий русский

Бездорогин и Бруш почти поравнялись с улыбающейся во весь белозубый рот кр асавицей Венерой . Всё было на мази, всё ск ладывалось как нельзя лучше, всё, чё рт возьми, получалось!

Но тут произошё л непредвиденный, форсмажорный случай, который, однако, не сорвал план киллера-любителя № 81, а, напротив, облегчил жизнь Генычу и его помощникам.

Чтобы всё -таки поглазеть на лидеров двух сверхдержав, не сумевшие попасть в парк через главный вход зеваки ломанулись в обход . Они стали просачиватьс я на територию парка с не обнесённой забором стороны, обращё нной к ведущему на понтонный мост спуску, в который переходила протя нувшаяся с запада на восток улиц а Воровского. Южный склон холма, на котором некогда возвышался Богородицкий собор, а ныне торчало нависающее над толпой, над президентами и над пока ещё «не раздетым» памятником поставленное с ейчас «на тормоза» громадное «чё ртово колесо» с угнездившимися на самой верхней его люльке двумя молоденькими эф эсбэшниками с биноклями в руках, был очень крут. Однако обилие росших на склоне кустов и деревьев значительно обле гчало подъё м стремящимся прикоснуться к кумиру горожанам.

Этим кружным путем в парк прон и кло зевак едва ли не больше, чем прошло через охраняемый ментами портал главного входа. Толпа счастливых «безбилетников» теснилась на самом краю обрыва, а идущий снизу на приступ, «на протырку», или, как выражаются на Рио-де -Фанейро, «на прорву», народ всё прибывал и прибывал. И за несколько секунд до того, как президенты поравнялись с демонстрирующей «городу и миру» все свои тр идцать два жемчужных зуба Венерой Фё доровной , потная людская масса достигла кри тического «предела насыщения». Р азбухающее как поднимающееся тесто панургово стадо бандерлогов вытеснило наиболее слабую свою часть с забитого до отказа узенького «плато» , и не удержавшиеся на краю обрыва люди кубарем покатились вниз.

Среди вытолкнутых толпой несчастливцев оказался и маленький мальчик. Бедняжке жутко не повезло: он полетел вниз и ударился личик ом о штабель чугунных секций ещё не смонтированного забора, который должен будет протянуться по краю обрыва. Удар был коварен и страшен: мальчик не только лишился многих зубов и сломал обе челюсти, но и необратимо повреди л всю свою, как выражаются пластичекие хирурги, отоларингологи, а также специалисты по кинодубляжу, «челюстно-лицевую структуру».

Запредельно громкий «стадионный» то ли вздох, то ли вопль, непроизвольно вырвавшийся из уст видевших трагичес кое падение мальчика людей отвлё к внимание собравшихся в парке зевак, обоих президентов и охранников – в том числе и «куковавших» на «чё ртовом колесе» салажат-эфэсбэшников. Все они машинально обернулись на шум и на несколько мгновений выпали из контекста происходящего, сбились с ритма, что называется, «засеклись». Так «засекается», сбивается с шага загнанная или напуганная кем-то или чем-то лошадь.

Вот в этот самый миг Геныч и сделал незаметный кивок предельно сосредоточенному Костику, даже не шелохнувшемуся в ответ на исполненный ужаса вопль толпы, – сделал его как бы «под шум дождя».

В меткой ручонке Костика уже несколь ко секунд грелся сочный краснощё кий томат. Пацан был весь внимание и не прозевал условный сигнал. Отработанным до автоматизма движением Костик ловко швырнул толс тощё кого «синьора-помидора» пря мо в голову слегка зазевавшегося президента.

* * *

Абдурахман отнял бинокль от лица и обратил взор на медленно покрывающегося красными пятнами Гасана – такому румянцу позавидовал бы и сам синьор Помидор из популярной детской сказки «Чипполино».

– Глазам своим не верю, – ошарашенно пробормотал едва не теряющий от зл ости сознание Гасан, не замечая, что изъясняется штампом из вшивых американских кинобоевиков. – Русский свин посмеялся над нами!