Лайонел Шрайвер - Другая жизнь

– Я действительно много об этом думал, но…

– Мы с Джексоном это обсуждали, я же тебе говорил, – произнес Шеп сладким голосом. – Может, забудем об этом?

– Эй, я не против, – сказал Джексон.

– Я против, – возразил Шеп.

– Если бы компании поступили так с вами, – настаивала Глинис, – вы смогли бы просто так забыть об этом?

– Это могло случиться с каждым из нас. – Шеп едва сдерживался, чтобы не сорваться на крик. – И если верна твоя теория о том, как могут передаваться частицы, то каждый за этим столом мог заболеть. Думаю, прежде всего стоит думать о выздоровлении.

– Одно дело, если бы я упала и свернула себе шею, – стояла на своем Глинис. – Или курила всю жизнь, зная, что это вредно, и заработала рак. Всему виной то, что кто-то поставлял на рынок вредные продукты только ради наживы. И эти люди должны платить.

Шеп с досадой оглядел гостей. Они были близкими друзьями и знали друг друга десятилетия, однако ему было неприятно, что они становятся свидетелями семейной сцены.

– Я знаю, что это несправедливо, – мягко начал он, – но только тебе одной придется расплачиваться за это, Гну, даже если ты выиграешь судебный процесс.

– Люди, для которых все решают деньги, могут быть наказаны, только если должны будут их отдать, – сказала Глинис. Для больного человека, активно проведшего вечер, она говорила на удивление страстно. То, что Джексон проявлял интерес к ее навязчивой идее, придавало ей сил. – Существуют юристы, специализирующиеся именно на случаях мезотелиомы, их объявления есть в Интернете. Асбест – их ежедневная практика, все их дела основаны на случайностях. К тому же их услуги не будут стоить нам ни цента, если именно это тебя беспокоит.

Джексон редко видел Шепа теряющим контроль над собой. Сейчас же на его щеках заходили желваки, серебряную вилочку он сжимал, как оружие.

– Повторяю: данные о закупках за то время не сохранились. Я разговаривал с Погачником. Я тщательно проверил все подозрительные материалы, с которыми мы могли работать в «Наке». Все фирмы в некоторой степени известные. Но лишь в некоторой степени, и они никогда не согласятся на перекрестный допрос в суде. У меня нет, – нет, Глинис, – доказательств, что я работал с какими-то конкретными материалами определенных производителей, которым мы можем предъявить иск.

Джексон подумал о том, сколько раз Шеп произносил эту речь. Глинис вела себя так, словно слышала все это не впервые, из чего он сделал вывод, что это далеко не первый разговор.

– Когда ты покупаешь материалы, тем более с которыми будешь работать профессионально, ты обязан полностью доверять производителю! Так же, когда покупаешь буханку хлеба, ты должен быть уверен, что туда не подсыпали мышьяк! В кузнице я соблюдаю определенные правила, чтобы избежать выделения вредных веществ или чтобы кусок серебра не взорвался у меня в руках! Я…

Она внезапно замолчала. На лице появилось выражение предельной собранности. Она чуть качнула головой, отвернувшись в сторону, и наморщила лоб.

– И почему мне сразу не пришло это в голову, – сказала она. – В художественном училище. Пайка блоков. Тигли для литья и прокладки, которые мы тогда использовали. Термостойкие рукавицы. Я почти уверена, что в них содержался… асбест.

– Почти уверена, – нервно повторил за ней Шеп. Для человека, которому жена только что дала шанс избежать обвинения в непреднамеренном убийстве, он выглядел слишком спокойным.

– О да, уверена, совершенно уверена. Возвращаясь в прошлое, я вспоминаю, как учитель мимоходом упомянул его. Но студенты вынуждены работать с тем, с чем велят. И мы – мы доверяли.

– Но ты не можешь подать в суд на училище, – сказал Шеп. – Ты говорила, что «Сэгваро арт скул» закрылась много лет назад.

– Да, но поставки всех материалов осуществлялись одной фирмой. Я прекрасно помню их логотип на блоках. Прокладки для тиглей были упакованы в картонные коробки, как виски высшего качества, только большего размера. Логотип черный с зеленым. Рукавицы были кремового цвета с маленькими розовыми цветочками и зелеными веточками. Наверняка эти товары уже не производят или из них удален асбест, но ведь компания до сих пор существует, я только в прошлом году заказывала у них товары. – Глинис сидела с таким видом, словно на нее снизошло откровение свыше, как Дева Мария после явления архангела. – Фирма называлась «Фордж крафт».

– Все это очень странно, – сказал Джексон по дороге домой. Машину вела Кэрол, которая после символического бокала шампанского пила только содовую. Она была из тех людей, которые могут остановиться в любой момент, если это необходимо, и он чувствовал себя немного виноватым – назовем это экспансивность, – поскольку редко мог поступить так же.