Уэлш Ирвин - Сборная солянка (Reheated Cabbage)

Лицо Виктора растянула неприятная ухмылка. Он по-новому смотрел на Гэвина, как будто тот был умственно отсталым идиотом.

– Мужик, ты ведь не въезжаешь, а?

– Это ты не въезжаешь! – отрезал Гэвин, но уверенность уже покидала его.

Он пытался понять, почему чувствует страх перед Виктором, который сдался после одного-единственного удара. Это потому, сообразил Гэвин, что он никогда не терпел насилия. Сам он умел быть инстинктивно жестоким, отвечать на чужую жестокость, но сил на настоящую битву у него никогда не хватало. Хорошо, что Виктор тогда отступил. Гэвину претила мысль о победителях и неудачниках, но мир слетел со своей оси, и все оказались в сточной канаве: жестокость стала извращенной сестрой экономики.

Виктор покачал головой. Ощутил удовлетворительный прилив физической и моральной боли. Степенью этой боли он мерил грядущее возмездие. Он еще доберется до этого Гэвина, а то ишь, вырядился, любовничек хренов. И все же ярость старого приятеля ошеломила его. Настолько это было на него не похоже. И то, что он сотворил с Сарой, тоже было совсем не похоже на него. Гэв свой парень. На него можно положиться. Болтали, что он закладывает ребят, которые пособия по безработице незаконно получают, но сам Виктор никогда, никогда бы в это не поверил, пусть даже эти козлы из министерства по вопросам занятости дали ему такую работу. Гэв сразу поднял бы вопрос об увольнении, это точно. Точнее не бывает. Но так кидаться на приятеля – нет, только не Гэв. Виктор решил так: пусть лучше Сара увидит, что его бьют, посочувствует, может, даже засомневается. С Гэвином можно и по-другому разделаться.

– Такое уже и раньше бывало, Гэв. Она гуляла с другими. Но всегда возвращалась ко мне, ага. Не скажу, что… – Виктор заговорил громче и шарахнул кулаком по столу. – ЧТО ЭТО МЕНЯ НЕ ЗАЕБЫВАЕТ! Потому что да, заебывает. Мне, блин, обидно, потому что Сара – моя женщина.

Гэвин чувствовал себя совершенно разбитым. Он попытался заговорить, но осекся, зная, что голос даст трещину, как сухарь, и неуверенность вырвется наружу.

Виктор продолжал:

– Она до этого гуляла с Билли Стивенсоном. Ну, ты знаешь. А еще до этого – с Полом. С Полом Янгером… – Каждое имя было как плевок яда, от каждого звука Гэвин вздрагивал, как от удара грома.

Ему не по душе был Билли Стивенсон, хитрый и высокомерный ублюдок. Билли с Сарой – ужасающая мысль. Отвратительный хер Виктора, из которого он извергает мочу, смешанную со спермой и пивом, погруженный в Сару, теперь казался едва ли не приятным снисхождением. Пол Янгер свой парень, ну так ведь кого угодно можно назвать! Как вышло, что такая девушка, как Сара, гуляла с полным ничтожеством? Сраный Пол Янгер! Если бы Виктор постарался, он наверняка смог бы припомнить еще пару имен, которые снова причинили бы Гэвину боль.

– Билли Стивенсон? – повторил Гэвин, надеясь, что чего-то не расслышал.

– Это она, чтобы я на нее обратил внимание, я тогда гулял с Лиззи Макинтош.

Выходит, Виктор и Лиззи трахнул. Эта девчонка Гэвину нравилась. Он знал, что Лиззи гульнуть не дура. Неудивительно, что она и с Виктором сошлась. Вот так штука. Еще несколько минут назад Гэвин и думать не думал о том, что их с Виктором члены побывали в одном и том же месте. А теперь выясняется, что они оба трахали не одну бабу, а целых двух! Гэвин принялся перебирать в голове девчонок, с которыми он спал и которых Виктор тоже мог бы знать. Эдинбург, что за сраное место: все друг с другом перетрахались. Неудивительно, что СПИД так быстро распространяется. Во всем винили герыч, но с тем же успехом можно было винить и секс. Собственно, его и надо было винить. А заодно и тот миф, что у наркоманов не бывает секса. Вон сколько телок в хосписе ласты склеили, а ведь ни разу не кололись, только трахались. Вспомнился Томми, бывший парень Лиззи, уже покойный. Гэвин Лиззи в прошлом году трахнул, так его потом паранойя не оставляла, а напрямую спросить он не мог. Так и не спросил про нее и Томми, хотя знал, что Томми расстался с Лиззи до того, как подсел на иглу. Вот и пришлось анализ сдавать. Демоны являются по ночам. Неизбежно.

– Мне ваще-то по фиг, сходила налево – и ладно. Сам знаешь, крышу иногда сносит, – продолжал Виктор.

Гэвин поймал себя на том, что кивает, и тут же остановился, решив, что это выглядит так, будто он чувствует себя виноватым.

Виктор своего не упустил:

– У вас двоих все так и было, нет скажешь?

– Нет, бля, не так! Ясно?!

– В общем, ты это запомни, парень. Потому что все кончено.