Дэвид Боукер: Что я думаю о женщинах

— Ну, в общем, это автобиографический роман о женщине, которая чувствует себя вдвойне отвергнутой: во-первых, потому что женщина, а во-вторых, потому что лесбиянка.

— Это я знаю. Так на обложке написано. Застигнутый врасплох, я решил ей отомстить.

— Что, Джина, только обложки рассматриваешь? Хоть раз на целую книгу замахнись!

Она рассмеялась и в шутку меня ударила. Мы вышли на стоянку. Половина третьего, солнце нещадно плавило асфальт.

— Как думаешь, к чему это приведет? — спросила супруга, когда мы устроились на раскаленных сиденьях белой малолитражки. За рулем, естественно, Джина.

— К чему приведет что?

— Ну, то, что тебя наградили… Наша жизнь как-то изменится?

Она имела в виду: “Как это отразится на семейном бюджете?” Я вздохнул.

— Дорогая, точно не знаю. По крайней мере какая-то известность появится. Теперь я не просто хлыщ, а хлыщ-лауреат. Думаю, этой псевдославой неплохо воспользоваться и взяться за книгу…

Вот уже несколько лет я пытаюсь написать серьезную работу о том, что мужчины-представители среднего класса так и не приняли феминизм, а для достижения своих низких целей просто научились притворству и политкорректности. Рабочее название книги — “Тайный шовинист”… Тема довольно скучная, и я понимал: если в ближайшем будущем я не найду такого же скучного издателя, она утратит актуальность, ведь на дворе 1994-й, и образованные люди подустали от сексуальной тематики. Сейчас еще изображают вялый интерес, однако вскоре даже притворяться перестанут. Мужчины и женщины начнут считать друг друга людьми непонятными, заблудшими и годными лишь для случайных связей.

— Гай, откуда ты материал возьмешь? — Нечаянно проскочив на красный свет, Джина нахмурилась. — Пойми меня правильно, тема, конечно, интересная, но… о ком ты будешь писать? Где эти “тайные шовинисты”? То есть они наверняка существуют, просто я ни одного не встречала.

Я малодушно промолчал.

В небольшом особняке, что в Хейзл-Гроув, графство Чешир, мы жили втроем: Джина, ее младшая сестренка Натали и я. Поженились мы четыре года назад, когда была жива моя теща, а теперь, увы, остались только две темноволосые сестренки, которым нравилось иметь в доме поборника феминизма. Каменный особняк знавал трагедии, но я был в нем вполне счастлив, пописывая дрянные статьи в окружении женского смеха, музыки и тампонов. Любителям примет сообщаю точный адрес: Шепли-драйв, дом тринадцать:

Когда мы выбрались из машины и подошли к двери, Натали, открыв окно спальни, устроила нам душ из розовых лепестков. Еще она испекла торт, украшенный глазурью, поверх которой разноцветными “Смартиз” выложила “Мой Гай”. Я сразу понял: надпись — ее работа, потому что буквы получились кривоватыми. Все, что делала Натали, выходило нетвердым и кривоватым.

Затащив на кухню, Натали игриво ткнула меня в живот.

— Ты молодец, настоящий умник!

— Да, он настоящий умник! — сжимая меня в объятиях, эхом отозвалась Джина.

Натали, последовав примеру сестры, повисла у меня на шее: чуть не задушили в любви и восхищении. В ту пору это случалось почти каждый день.

Несмотря на ужасное недомогание, Джина решила приготовить праздничный пудинг. Мы с Натали пытались ее отговорить: мол, зачем, торт есть, к тому же она плохо себя чувствует. Увы, эффект получился скорее обратным: Джине показалось, что мы считаем ее неумехой и боимся ее десертом отравиться.

Пришлось поспешно освободить кухню.

Натали поднялась наверх принять душ и поговорить со мной. “Душевые разговоры” начались, когда моей будущей свояченице было пятнадцать.

Само собой, я на нее смотрел, но по мере возможности не слишком пристально, чтобы не приняли за мерзкого извращенца, подглядывающего за красивыми женщинами. И так всякий раз, когда Натали принимала душ, я сидел на стульчике у ванны, откуда открывался великолепный вид на происходящее, вперив глаза в предусмотрительно прихваченный журнал. Оказывается, просто листать журнал достаточно для того, чтобы изобразить этакую мирную, добродушную отчужденность.

Сегодня я выбрал издание для мужчин-сторонников феминизма под названием “Ахиллесова пята”. На обложке красовался броский анонс: “Гай Локарт: “Мужчины не умеют показывать чувства”. Я прочитал статью вслух, время от времени поднимая глаза, чтобы проследить якобы за реакцией девушки, а на самом деле — за процессом мытья.

Бот что там говорилось. “С раннего детства меня учили: мальчики не должны целоваться с мальчиками. Бена (он мой брат, на два года старше) учили тому же. К сожалению, когда в четыре года я пошел в детсад, я казался брату неотразимым, и во время прогулок он подлетал ко мне и чмокал в щеки. Пришлось пожаловаться родителям, которые отвели Бена в сторону и со всей строгостью объяснили: “Мальчики не должны целоваться с мальчиками”.