Стив Айлетт - Атом (Atom)

– Ладно, – говорит Нек, – эти пули сами себя не выстрелят. – Оставалось шесть лет до того, как первое оружие обретёт абсолютное сознание. Он поднимает Эсхатологическую винтовку, тяжело дыша в спёртом воздухе.

– Нет такой вещи, как нормальный ангел, – шепчет Атом, глядя вниз на город. – Так оно никогда не делается.

Мэдисон высовывает голову из окна, дымя сигаретой.

– Полегче, Тэфф. Нам надо поговорить. Атом ползёт по карнизу и забирается в офис.

– Как там Фиаско – хвастлив, но как хакер никакой?

– Не будь таким мерзавцем. Фиаско в некотором роде честен. Сбитый с толку и в разлуке с деньгами, он хватает всё подряд, как обезьяна.

– Звучит тупо.

– Великие вещи могут тупо звучать. Что-нибудь звучит тупее и скучнее, чем забивание гвоздей?

– Гвозди в собственный гроб?

– Успокойся, Тэфф. Если уж на то пошло, мы с тобой две стороны одной крышки.

Атом с радостным трепетом наблюдает, как она рассказывает о процессе мозга. Мэдди погрузилась так глубоко, что навестить её он может только на подводной лодке.

– Есть в этом джентльмене что-то странное, Тэфф, – говорит она. Лампочка на столе мигает, сообщая о незваном госте. – Его… модифицировали.

– Копобработка?

– Нет, но я чувствую, над ним поработали. Как будто он под удалённым контролем.

– А кто на кнопке – Гарпо Маркс? Распахивается дверь, на пороге стоит Туров с весьма пожёванным видом.

– Атом! Мне досталось больше, чем я надеялся в жизни получить!

– Туров, я считал тебя вездеходным подхалимом. Способным выпить молоко, если придётся. А теперь ты притворяешься маленькой пижамой?

Кажется, что Туров теряет почву в битве против безумия. Он играет на струне прозрачных пластиковых чешуек.

– Там будут оранжевые стены и шаффлборд, Туров. Что ты там понял?

– Они обычно – беспокойный бисер. – Туров нервно стреляет глазами в Мэдисон, потом переключается на Атома. – Надо поговорить.

– Валяй.

– Есть другое место?

– Миллионы. Это всё, что ты хотел узнать?

– В какую игру ты играешь?

– Ты видишь мою игру каждый раз, как заходишь ко мне в офис, Туров. Сядь.

Туров садится на место для клиентов и смотрит в сторону, на возвышающуюся Мэдисон.

– Ты на восемьдесят процентов состоишь из бурого жира, милый, – говорит она.

– Где ваш морской монстр?

– В магазине тел, – говорит Атом, опускаясь в кресло напротив.

– Слава Богу, – бурчит Туров, вытирая лоб шёлковым платком. – Надо сказать, ужасно сложно руководить делом, когда эта антисоциальная мурена жуёт декорации.

– Отвлекает меньше, чем «голос ветра».

– Что там на столе?

– Просто изюминка.

– А я подумал, паук.

– Мечтатель. – Атом щелчком отправляет изюминку в пространство.

– Ты ведь меня презираешь?

– Позволь мне выражаться аккуратно, мистер Туров, – я не вижу разницы между коровой и твой ногой. Ты дёргаешься, как кукла со дня первого сотворения мира.

– Ты глубоко тупиковый индивидуум, – напряжённо скрежещет Туров, наклоняясь вперёд.

– Есть копы, есть бандиты, есть я – найди уже свой эшелон.

– Это как черепаха?

– Забудь, Тэфф, – говорит Мэдди. – Я не поверю, что этот парень сумеет правильно сесть на толчок.

– Да как ты смеешь! Я добросовестно пришёл сюда!

– С чем в кармане?

– Информация, мистер Атом. – Голос Турова срывается на еле слышимый шёпот. – Про Кэндимена. Он учёный джентльмен, написал книгу, доказывая это. Но Кафка ему нужен не для научных целей.

– Мыщелок из руки Гогола Шульца.

– Может быть, – кланяюсь твоей образованности. Но должен сказать, Кэндимен пылает немодным страхом, что мы все будем ободраны и разорваны в ядерной печи.

– Он может оказаться прав, – говорит Атом, закуривая аморт и откидываясь в кресле.

– Он говорит, только скользящие по земле насекомые выживут в огненном шторме. И он определённо порос бивнями в попытках создать род человеческих насекомых, которые выживут на этой проклятой планете.

– Каждому нужна цель.

– Ты не понимаешь, – возбуждённо хнычет Туров. – Он уже помещал мозг жука в человека, а мозг человека в жука. Эти ужасы он уже совершил.

Атом слышал о таких делах. Парень по имени Кидди Дазуза чувствовал, что он форель, запертая в человеческом теле и оставленная для трансвидовой операции. Он слил деньги на катер и в отчаянии пытался закачать свою голову в тело Джеда. Но его разум был забракован за укрывательство оптимизма. Похоже, рыбы – машины, рукотворные они или нет.

– Готов спорить, результаты были суровые.