Александр Бренер - Бздящие народы

— Мама! — закричала Клара. Женщина вздрогнула. Ёбс! — Мама! Мама!

Она бросила рыб, выпрямилась и посмотрела на нас большими, накрашенными зелёной краской, глазами. Ёбс, ёбс! Потом она закричала:

— Анита! Анита! — и широко раскинула руки. Клара прыгнула к ней на руки и на грудь, как кошка. Они сцепились в крепком, иступленном объятии. Карамба! Пупсик!

Карамба! Что-то произошло. Женщина в брючном костюме пошатнулась. Завопила. Поперхнулась. Подавилась. Собственной кровью подавилась. Кровь хлеста-ла у неё из прокушенного горла. Прежде чем она свалялась в маленький бассейн с рыбами, Клара успела спрыгнуть с неё, Девочка плевалась кровью и утирала её с губ рукавом барбариной куртки. Но это тоже была кровь сеньоры Ромирес. Браво! Так и нужно поступать с мамами, продающими собственных деток хуястым англо-саксонским развратникам. Ёбарям в шортах.

Гнусная дохлая баба плавала в дурацком стеклянном бассейне в стиле Дэмиена Хирста. Зелёные рыбы обалдело шарахались от неё. Кровища окрашивала воду в отвратительный бурый цвет. Пора было сматываться. Мы съехали на первый этаж в сверхскоростном лифте и, не глядя на портье, выскочили на улицу. А теперь быстренько на автостанцию!

Нам повезло. Был один автобус, идущий в город Тахсо. Прямо через пять минут. Марш, марш, бунтующий фарш! Марш, марш!

САПАТИСТЫ ЖИВЬЁМ

В ночном автобусе Клара рассказала нам свою историю. Её мама раньше была дрессировщицей змей. У сеньоры Ромирес был любимец — огромный питон по кличке Сарторис. Этот питон умел подмигивать, курить марихуану и заниматься с дрессировщицей оральным сексом. Клару или, как её тогда звали, Аниту он страшно ревновал к её матери. Однажды сеньора Ромирес вернулась домой из супермаркета и обнаружила, что Сарторис проглотил какой-то большой предмет. Аниты нигде не было видно. По очертаниям предмета внутри питона сеньора Ромирес догадалась, что это маленькая девочка. Мать была вне себя от горя. Питон постоянно выплёвывал то детскую туфельку, то трусики, то цепочку с крестиком. Это были вещи Аниты. Наконец, Сарторис отрыгнул всю Аниту целиком — переварить её он не смог. Девочка была сильно помята, но жива. Через неделю Сарторис умер от тоски.

Мать Аниты бросила своё ремесло и занялась гостиничным бизнесом. Дела её пошли в гору. Она стала владелицей двух отелей в Акапулько. Однако жадность её всё возрастала. Она начала торговать дочкой. Уже два года Аниту фотографировали и трахали богатые иностранцы. Теперь этому пришёл конец. Маленькая Клара давно уже ненавидела свою мучительницу и надеялась отомстить ей. Пусть поплавает с рыбами, брюхастая сука!

По горной петляющей дороге мы добрались в город Тахсо. Занималась утренняя заря. В городе вопили петухи и озорничали дворняжки. Это был старый ацтек-ский городишко, занятый позднее испанцами, которые начали здесь добычу серебра. В настоящее время Тахсо представлял из себя туристический центр местного значения. Здесь функционировали 300 ювелирных магазинчиков, торгующих в основном серебряными изделиями. К 10 часам утра из своих отелей и вновь прибывших автобусов вывалились американские, канадские, французские, немецкие, швейцарские и японские бездельники: в основном старые пердуны"и пердуньи в панамках, с видеокамерами на пузе. Путешествующая кредитоспособная падаль!

Мы шлялись по узким горным улочкам, уплетая орешки и попивая кока-колу, и в какой-то момент обнаружили сборище туристов, бешено фотографирующих группу сапатистов. Да, да, именно так! Честное слово! Четыре сапатиста в полном боевом наряде, с автоматами и платками на лицах, позировали для туристической шушеры перед маленькой каменной церковью. Они принимали разные позы, выставляли вперёд свои чёрные дула, демонстрировали свои патронташи и длинные охотничьи ножи. Вот это цирк! Вот это шоу! Бамбс!

Да здравствует сапатистская яростная геррилья! В штате Чьяпас на юге юной Мексики идёт повстанческая война! Это настоящая лаборатория демократии! Si! Субкоманданте Маркое — постмодернистский революционный герой! Йя! Крошка Клара была в полном восторге. Она уже давно мечтала повидать живых сапати-стов. Мы — тоже. И вот мечта исполнилась. Браво! Обоюдная мечта весёлой троицы. Dream, dream, dream...

Сапатисты попозировали и вошли в церковь. Мы — за ними. Старый католический храм с кровоточащими статуями Иисуса и Марии, с перверсивными реликвиями и садо-мазохистскими фресками. Два сапатиста опустились на колени и начали креститься, два других шептались в сторонке. Мы подошли к этой парочке.