Крэг Клевенджер - Дермафория

Энслингер наклоняется. Взгляд его карих глаз проникает в голову. К мозгу, стимулируя мысли, приливает кровь. Этими глазами он может читать тепловые модели. Ни магнитофон, ни блокнот, ни фотоаппарат ему не нужны. И вот грядет Большая Речь, думаю я, но детектив только улыбается и уходит.

Что-то кусает в грудь. Сутулюсь, скребу подбородком — не достаю. Головка с чипом слежения проникает под кожу, в кровь. Слепой, глухой, подтекающий, жучок проползает по животу, по спине, спускается по рубашке и срывается. Звук такой, словно упала бутылочная пробка.

Из коричневого конверта на стол выскальзывает моя записная книжка.

— Будь я на его месте, поджарил бы тебе задницу, — говорит полицейский в форме. Под значком имя — Ллойд Дельгадо. Регистратор.

— Считай, что повезло, — шипит коп мне в ухо. — Должно быть, ты и впрямь ему нравишься. — Снимая наручники, он так поворачивает запястье, что руку до локтя простреливает боль.

— Откуда вы знаете?

— Знаю. Видел, какой он с теми, кто ему не нравится.

Массирую руку, стираю боль.

Дельгадо, Энслингер и все остальные ушли, как будто растворились в пустоте.

В номер входит смотритель. Зубы сжаты, подбородок выпячен. Если он не даст мне под зад, значит, Энслингер поговорил и с ним.

— Тебе что-то надо? — спрашивает он.

— Дверь.

— Знаю. — Он крутит головой вправо, влево и, понизив голос, говорит: — Устроишь еще раз что-то в этом духе, и тебя отсюда вынесут ногами вперед.

Смотритель выходит.

Рабочий — в холщовых рукавицах, с широким поясом для инструментов — приносит новую дверь, должно быть, несколько лет собиравшую пыль в подвале.

— Слышал, у тебя проблемы с жучками.

Новость пришла от химика-заики из соседней лаборатории. Койот по кличке Хвост принял дозу на автостраде 127 и сыграл в ящик, оставив впечатанную в асфальт тень — напоминание о судьбе Нагасаки. Я вез с собой четыре фунта лизергиновой кислоты и остановился возле автозаправки проверить сообщения на автоответчике с платного телефона. Отто протирал ветровое стекло. Сигнальщик в Готаме произнес только одно магическое слово:

— Гинденбург. — Короткие гудки.

Плетеный Человек был немногословен. Кодовое слово «Гинденбург» означало происшествие на маршруте, так что первым о случившемся узнал дорожный патруль. Человек в Готаме брал заработанное готовым продуктом, и его паника передавалась другим.

Сигнальщик снял трубку после первого звонка.

— Пошел. — На языке протокола чрезвычайной ситуации это означало: говори коротко и никаких деталей.

— Да или нет, — сказал я. — Больше ничего. Анжела там?

— Да.

Если нас прослушивали, и оператор ухватил имя, это не имело значения. Анжела была кодом — все уничтожить.

— Груз.

— Я не…

— Груз.

— Нет.

Они уже должны были приготовиться за те несколько минут, что ждали моего звонка. Инструкция требовала, чтобы команда собрала личные вещи — на каждого не больше одной сумки, — убрала следы, погрузила готовый продукт, оставила оборудование и срочно эвакуировалась.

— Тогда собирайтесь и уходите, — сказал я. — Уходите. Понятно?

— Но…

— Понятно?

— Да.

— Продукт?

— Нет.

— Знаешь, что дальше?

— Это ты мне скажи.

— Скажу, когда будешь там.

— Через тридцать минут.

— Через двадцать. — Я повесил трубку.

Я знал, что как только личность погибшего будет установлена, полиция проверит его уголовную биографию, отследит пользование кредитными и банковскими карточками, записи телефонных звонков и всех звонков с платных телефонов в радиусе мили от места жительства, а потом всерьез возьмется за всех его знакомых. Неоплаченные штрафы за парковку, просроченные повестки, нарушения правил досрочного и условного освобождения, задержания — в ход пойдет все.

Рано или поздно кто-то заговорит. Так бывает всегда. Копы соблазняют задержанных обещаниями отказа от судебного преследования, выплаты вознаграждений за арестованное имущество. Никого не станут заковывать в наручники или сажать в одиночку — всем будет предложено сотрудничать. Круг расширяется за счет знакомых знакомых, их жен и детей. И всегда кто-то ломается, кто-то выбирает свободу и пачку помеченных банкнот. Полиция работает быстро, значит, мы должны быть еще быстрее. Быстрее департамента автомобильного транспорта и тех, кто ищет карточки дантиста.

Мы возвращались из Техаса. В Готаме я вырастил культуру клависепс фунгус, а потом переправил грибы через посыльного в одно местечко под кодовым названием Оз, где тамошние ребята использовали их для инфицирования посевов ржи. Я проработал с ними до самого утра, опрыскивая семена из пульверизатора и показывая, как избавляться от жиров с помощью толуола. Полученная в результате черная кашица чувствительна к свету, воздуху и температурным изменениям, поэтому я, прежде чем пускаться в дорогу, надежно запечатал ее и положил на сухой лед. На некоторых маршрутах предпочтительнее пользоваться собственной машиной. Не хотелось, чтобы кто-то из нанятых Уайтом идиотов зарулил в речку или водохранилище. Звонок из Готама подтвердил обоснованность таких опасений.